Гремучий дом - стр. 30
Каждый довод Кости действовал на сэву как хорошая оплеуха. Жёстко и бескомпромиссно. Такого она не ожидала. Ещё больнее было то, что она ни о чём не подозревала. Не видела ничего, не чувствовала. Забывшись, девушка случайно сжала ткань платья в руках, и на ней образовались некрасивые складки. Её лицо, словно восковое, застыло, и только глаза горели зловещим золотым светом. От этого взгляда внутри Кости всё перевернулось от первобытного ужаса. Не только он изменился за эти полтора года. Ремия Беркут, подобно перелетной птице, тоже покинула весенние поля юности. Пролетев сквозь лето и осень, она ступила под зимний ледяной покров.
Вспышка гнева схлынула, а Реми прозрела. Фамилия Вивьен – Сокол. Птица, упоминаемая в Библии Люциана. Вполне может быть, что подруга находится под колпаком люцианитов именно из-за своего рода. Они могут следить за ней, пытаясь выяснить, не является ли она пресловутой огненной птицей.
– Я поняла, – сухо заявила Реми. – Однако пока не вижу ничего, что прямо указывало бы на её причастность к люцианитам или к Своре. А что за новая «Свора певчих»? Я думала, что с ними покончено.
– Виктор вернулся, – Костя даже пошатнулся от того, как Реми взглянула на него. В её взгляде читалась такая злоба, словно она была одержима злым духом. – Не поверишь, но, судя по его передвижениям, он прибыл из Урласка. Да-да, чистокровный сэв в обители наших врагов. Понятия не имею, почему его не убили и почему такой ярый фанатик захотел связаться с ними. Наша разведка утверждает, что Виктор сейчас обретается на подпольных квартирах одиозных ревунов. Он поднимает старые связи и что-то планирует. Думаю, завтра Ульрих просветит гарпий и выдаст задания. Будь готова – партия «Рокот истины», вставшая на смену предыдущим борцам за свободу, активизировалась. Закончилась зимняя спячка. Надвигаются жаркие деньки.
За окном прогремел взрыв, и в первое мгновение они испуганно пригнулись, но затем, как по волшебству, напряжение исчезло. Праздничный салют. Первый после адских праздников или судных дней, как их ещё называли в народе. Когда Реми подошла к Косте, он раздвинул тяжёлые шторы, чтобы было лучше видно. Зелёные, красные, фиолетовые и жёлтые огоньки взлетали в небо, раскрываясь подобно сияющим георгинам. Как-то само собой рука Кости оказалась на талии Реми, а её голова на его плече.
– Такое чувство, будто мы в эпицентре урагана, – прошептала девушка. – Иногда в самые глухие ночи я просыпаюсь и будто вновь брожу по туннелям под городом. В полной темноте с жалким фонариком, который вот-вот погаснет. Такой мне и кажется наша жизнь. Блуждание в лабиринте с чудовищами, без возможности выйти на свет.