Гремучий дом - стр. 18

– Интересно, что с ним. Я видела его после взрыва в опере. Он не выглядел таким больным, чтобы вот так взять и исчезнуть, – задумчиво протянула Реми, возвращаясь к Матвею.

Она брезгливо окинула взглядом Библию и потянулась за конфетами. Сладости в её жизни были нечастыми гостями, поэтому Реми не могла перед ними устоять.

– Спроси Костю. Тебе он, может, и ответит, – невесело отреагировал Матвей, заслужив укоризненный взгляд девушки. – Кстати, у меня есть для тебя подарок.

Поднявшись, мужчина подошёл к стойке с верхней одеждой, стоявшей у выхода из гостиной. Отодвинув своё зимнее пальто, он вытащил непрозрачный тканевый футляр. Расстегнув его, он показал Реми великолепное золотое платье, украшенное крупными чёрными цветами. Приталенное, с пышной юбкой и с изящным декольте и открытым верхом, оно выглядело просто очаровательно.

– Ты должна сиять, моя жар-птица, драгоценная Реми. И пускай я отпускаю тебя танцевать с другим, но я не могу позволить себе отпустить тебя без намёка и моего незримого присутствия рядом.

Девушка медленно подошла к нему, осторожно касаясь тончайшего шёлка. Никогда прежде ей не доводилось носить ничего подобного даже в доме Романа Беркута. Но она уже видела себя в нём, а потому легко стянула одежду и, глядя в глаза Матвея, прямо на голое тело натянула платье. Девушка с наслаждением закрыла глаза, чувствуя, как ткань мягко скользит по коже.

– Оно изумительно, милый мой кудесник, – прошептала она, не переставая гладить подушечками пальцев воздушную юбку. – Спасибо за этот волшебный подарок.

– Ты не представляешь, насколько восхитительно видеть тебя в нём, – хрипло отреагировал Матвей, следуя за её руками по платью, чтобы затем притянуть девушку к себе, а после аккуратно прижать к стене, подбирая подол её юбки.

Его бирюзовые глаза вспыхнули в полутьме, завораживая своей морской глубиной, в которой так и хотелось утонуть. Реми почти поддалась этому влиянию, желая украсть у реальности ещё немного счастья, но всего один кадр-вспышка, одно мгновение, вбившее в неё ледяной холод, и девушка отшатнулась. Кровавое воспоминание из снов, что преследовали её с самого первого дня, как она вернулась из Лаберии. Кошмаров, в которых она видела Рене.

– Нет, – прошептала Реми. И высвободилась из его объятий. – Прости, но мне нужно возвращаться.

Матвей ведёт рукой по её волосам, спускаясь к щеке, обращаясь с ней, как с величайшей драгоценностью, своим персональным светом во тьме. Столько всего они вместе пережили за эти полтора года. Голод, две жуткие зимы и засушливое лето, и погромы, и революционные шествия, и борьбу за право жить, а не существовать. Они были вместе. И казалось, что так будет всегда.