Грехи и подвиги - стр. 53
Обрыв оказался почти вертикальным, и высота его была не менее сотни туаз, так что падение с него действительно закончилось бы, скорее всего, гибелью обоих путников. Правда, даже на такой крутизне росли, цепляясь корнями за каждый выступ земли, редкие кусты и небольшие деревца, но едва ли падающие успели бы уцепиться за эту чахлую поросль, да и могла ли она их удержать?
Меж тем вид, открывшийся с высоты, был достаточно живописен. Внизу простиралась долина, частью заросшая лесом, частью открытая, с редкими кущами кустов, с небольшими оврагами, с быстрой, неширокой речкой. Дальше вновь тянулся лес и начинался пригорок, а уже за ним, на самом горизонте, вырисовывались башни с острыми шпилями и вились дымки над невидимыми крышами города.
– Вот он, Кентербери! – с досадой произнес Эдгар, на всякий случай заставив своего Брандиса сделать несколько шагов назад, подальше от страшной крутизны. – Это мы, выходит, свернули от него на восток и вон куда уехали! Придется вернуться к последней развилке дорог, а это часа четыре езды. Да еще потом день ехать до города. По прямой-то недалеко, но с этой стены не спуститься, по крайней мере лошади точно не спустятся, даже если обрыв не везде так крут.
– Да и лес за долиной, – заметил благоразумный Ксавье. – Кто знает, можно ли через него ехать?
– Да нет, повернем, тут и обсуждать нечего! – досаде Эдгара не было предела: мечтать о великих подвигах и не суметь правильно найти дорогу в населенных местах (а ведь англичане лопотали что-то о том, что не надо сворачивать влево, но поворотов тут и до и после хватало, и левых, и правых!). – А сейчас, малыш, нам придется прямо тут и заночевать, не то еще час, и станет темно.
В это время внизу, в долине, послышался звук рога, и оба юноши невольно подались вперед в своих седлах, понимая, что сейчас увидят чью-то охоту. И увидели, но только охоту совершенно необычную. Из густых зарослей отдаленного леса выскочил крупный олень и изо всех сил помчался через прогалину к реке, за которой темнела небольшая рощица. Должно быть, зверь рассчитывал пересечь реку и успеть исчезнуть среди деревьев, покуда его преследователи, в свою очередь, минуют быстрый поток. К удивлению смотревших сверху путешественников, за оленем не устремились в погоню собаки. Из леса показался всадник, но всего один. Именно он и трубил в рог, как подобает охотнику, загоняющему дичь, но только то был не призыв к остальным охотникам, потому что остальных не было. Всадник трубил для самого себя то ли из озорства, то ли следуя традиции, хотя в ней на сей раз не было никакого прока. Он тут же и оставил рог, прицепив его к поясу, и взялся за лук.