Грех Захарова. Второй шанс - стр. 5
— Тимур... Остановись, — задыхаясь, отстраняюсь. — Господи...
Он снова ухмыляется, демонстрируя ямочки на щеках. Жестом руки приглашает сесть.
— Я себе голову вчера сломал, — вдруг заявляет он, присаживаясь рядом.
— Почему?
— Ты что-то хотела спросить, — наливает в бокал напиток, протягивает мне. Меня будто током прошибает, когда его пальцы касаются моих. Интересно, он чувствует что-то подобное рядом со мной? — Но промолчала.
— Ну, — тяну я, не зная, как продолжить разговор. — Ты моей семьей интересовался. Вопросы задавал. Вот и я тоже хотела бы о тебе... Поподробнее...
Съеживаюсь от его взгляда. Щеки начинают гореть от стыда. А стоит ли вообще спрашивать? Что он обо мне подумает?
— И почему промолчала? Я не кусаюсь. Говори, — положив руку на мое бедро, скользит вверх-вниз.
— Ты... — сглатываю. — Сам-то о семье думаешь? О детях? Не хотел бы иметь своего ребенка?
Лицо Тимура меняется на глазах, а пальцы впиваются в бедро до боли.
Я сглатываю раз за разом, пытаюсь дышать, но не получается. Воздух испаряется, а в глазах начинает темнеть. Не понимаю, что с ним происходит и почему он так реагирует. Ведь я задала вполне нормальный вопрос, ничего лишнего не сказала.
— Ти... Тимур, мне боль… но... — еле выдавливаю из себя.
Он резко убирает руку, трясет головой. Делает несколько глотков напитка и с грохотом ставит бокал на стол.
— Извини, — переводит на меня взгляд, бросает как-то странно. Неискренне, что ли... — Болит? — поднимает подол платья. Кожа красная, завтра точно будут синяки.
— Терпимо.
Нервно сглатываю ком в горле, где застревают еще и слезы. Не нахожу ни единого слова, чтобы продолжить разговор. Хочется уйти отсюда. Прямо сейчас. Немедленно. Столько месяцев мы уже встречаемся, но сегодня... Он всегда был нежен со мной. Что сейчас произошло? Я же ничего плохого не ляпнула.
— Я не хочу ребенка, Мира, — выговаривает он, всматриваясь в мои глаза. — Это не мое.
— Ты как-то говорил, что у всех твоих друзей есть дети. Появилось такое ощущение, что ты тоже хочешь. Прости. Как-то не подумала... Не ожидала такой реакции. Прости.
Мне становится обидно. Внутри бушует какое-то непонятное чувство. Необъяснимое. Даже не знаю, куда руки деть, нервно заламываю пальцы, опуская взгляд на свои колени.
— Эй, — взяв меня за подбородок, поднимает вверх. — Тема детей для меня больная, Мира. Я не могу нормально соображать, когда речь идет о них. Причину сказать не могу, но, обещаю, скоро все узнаешь. Очень скоро. Я не хотел причинить тебе боль.
Тимур внимательно смотрит мне в глаза, а потом опускает взгляд на губы. И снова в глаза. Горячее дыхание обжигает, а щетина царапает кожу, когда он прижимается ртом к моему, целует. Так, как никогда не целовал. Страстно, жадно, ненасытно. Он обхватывает мою голову руками, углубляет поцелуй, я же впиваюсь в его запястье ногтями. Внутри похолодело от его поступка и резкости, поэтому мне особо не хочется этой близости, но с каждой секундой все больше и больше тепло растекается по телу. Я просто таю. Отвечаю с таким же напором.