Грех Кабила - стр. 7
Они улыбнулись друг другу. Открыто, по-теплому. Казалось бы, только что он сделал ей яркий комплимент, который должен был заставить ее щеки зардеть, но Эли удивительным образом не смущалась в компании этого привлекательного юноши. Как-то с самого начала он для нее раскрылся именно с человеческой точки зрения, показался своим, родным. С ним она не чувствовала ни девичьей робости, какую обычно испытывают в ее возрасте при привлекательных парнях, ни стеснения от его чрезмерного мужского давления, тоже непроизвольного, а вызванного бушующими в юном теле гормонами. Так и получилось- при обилии девушек ее национальности и круга в Париже, которые активно лезли в дружбу только потому, что она была дочерью правителя Дубая, она видела родственную душу только в Тарике.
Они зашли в оформленный мраморной мозаикой в античном стиле подъезд с огромным зеркалом посередине. Элисса не могла не заметить на стене полотно известного в арабских кругах художника-новатора, прославившегося совмещением исторических сюжетов с современным прочтением остросоциальных тем.
– Курим Решид?– спросила знающе Тарика.
– Да, папа купил на аукционе. Он любит…-сделал паузу, подбирая слова, -коллекционировать живопись и… не только.
Элиссе показалось, что когда парень говорил об отце, его голос стал каким-то неуверенным и даже глухим, а глаза предательски устремились в пол. А может ей только померещилось. Репутация Агиласа Бенземы была, мягко говоря, противоречивой. Сделавший некогда, подобно многим североафриканцам, состояние на нефти и газе, этот скандальный миллиардер, будучи кабилом по происхождению, сумел тихой сапой проложить себе дорогу во власть, хоть изначально ему туда были заказаны все пути. Взятками, хитростью и шантажом некогда босоногий голодранец, полукровка от матери-француженки, еще и танцовщицы, как поговаривали за спиной, он стал сначала самым авторитетным парламентарием Национального собрания от Великой Кабилии- богатейшего автономного района Алжира, населенного кабилами или берберами, как многие называли их- коренных жителей этих мест. Кабилы имели индоевропейские корни в отличие от пришедших много позже арабов, которые принесли в эти края ислам, черные глаза и оливковый цвет кожи. Спустя пять лет Бензема стал главой автономии Кабилии- государства в государстве, богатйешей области Алжира, способной принимать самостоятельные решения на мировой арене, с чем, скрепя зубами, вынуждены были смириться его конкуренты более высокого, аристократичного происхождения. И никакие сплетни и пересуды, попытки дискредитировать его в глазах населения не помогали.