Границы (не)приличия - стр. 32
Идиот, что сказать.
Любой вменяемый пикапер подтвердит, что так нельзя! Нельзя показывать свои чувства той, кто тебя динамит. Каждый рано или поздно встречает ту особенную, от которой не только член колом, но и мурашки по коже. Встречает, и встаёт перед вопросом: а как её, упёртую, в себя влюбить? Ни Лис, ни Север, ни даже я не стал исключением. Но к каждому сердцу нужен уникальный ключик, и это далеко не всегда слова любви.
Если словами Казановы: «Мужчина, который говорит женщине о своей любви, есть дурак». Это прямо про меня. Всё равно Ася не может не видеть, что нравится мне, но фишка как раз таки в том, что стопроцентной уверенности у неё быть не должно.
Итак, что мы имеем в итоге: я щеголял перед ней в костюме Адама, спать уложил, завтраком накормил, с работы проводил. В итоге Королёв маньяк, только и думающий о совокуплении, а она... всё равно несвободна! Гонит. Не знаю, чем я Асю не устраиваю, но нет у неё никого. Я не могу так ошибиться.
Задумавшись, растираюсь полотенцем так яростно, что начинает гореть кожа. Зато определяюсь с тактикой. Если оставить всё как есть, то ничего мне не светит. Следовательно, Асю нужно спровоцировать.
Существует такой интересный психологический момент: чем больше в тебя вложено эмоций и переживаний, тем больше тебя ценят. Если совсем просто: мужчина, который заставляет о себе думать, на порядок желаннее, чем тот, что докучает девушке сутки напролёт. Это аксиома.
Ладно, бёдра для приличия обернул – мысленно сжимаю яйца в кулак, и иду штурмовать неприступную крепость. Не оставляя себе времени передумать, рывком открываю дверь. Но...
Образно роняю челюсть на пол.
Возмутительно.
Хрусталёва вместо того, чтобы меланхолично смотреть в окно, сокрушаясь из-за нашей первой ссоры, преспокойно лежит поперёк кровати. Одной рукой подпирает подбородок, второй держит перед собой планшет и что-то мило чирикает на грёбаном французском.
Говорила мне бабушка: «Учи, Станислав, язык аристократов. Пригодится». Накаркала.
Нет, я по бумажке чего-то, может, пойму. Всё-таки пытался порадовать старушку. Но, как любой подросток, в первую очередь заинтересовался матерными словами. Ими по большей части и ограничился.
Ася, не переставая широко улыбаться собеседнику, посылает мне вопросительный взгляд. А я б и рад сказать, что зайду чуть позже, но тут мужик, с которым она общается вдруг выдаёт знакомое мне словосочетание: ma bite...
Кажется, слышу, как скрипят мои зубы.
Чего?!
Грохочущий поток сознания в момент накидывает с десяток подходящих контекстов. А суть одна: «bite» этот, куда ни вставь – будет «член».