Грани сумерек - стр. 30
– Так давайте дружить, Александр Дмитриевич, в чем же дело! – немедленно предложил он и протянул мне руку. – Меня зовут Максим Максимович. Но вы можете обращаться ко мне просто по имени. Как между друзьями и водится!
Я окинул взглядом того, кто сначала так лихо обвел меня вокруг пальца, а сейчас втирается в доверие. Причем умело это делает, качественно. И дело тут явно не только в хорошем знании нейролингвистического программирования, тут задействованы механизмы похлеще. Больно голос у него мягкий, обволакивающий, да и интонации подобраны так, что волей-неволей хочется верить этому человеку. Опять же, он даже внешне располагает к себе. Не высок, не низок, не худ и не толст, средних лет, курносый нос, добрые и веселые глаза, белозубая улыбка, не сходящая с лица.
И это все означает только одно – верить ему никак нельзя. Даже если очень хочется. Потому что он явно из наших. Не знаю, каких именно, но из наших, тех, кто живет в Ночи. А значит, он всегда играет только на своей стороне, как, впрочем, и я.
Потому руку ему пожимать не стану. Да, это выглядит не очень красиво, но зато так поступить правильнее всего. Пожатие руки – принятие его предложения о дружбе, то есть переход на другую ступень отношений. По людским меркам – фигня, ничего не значащая. По Покону – свершившийся факт.
– Такое дело, только-только из сельской местности прибыл, – убрал я руки за спину. – Там рыбу ловил, одна красноперка была хворая, склизкая, снулая. Мало ли какую заразу подхватил? Не хватало только вам ее передать. Некрасиво получится: только познакомились – и на тебе!
– Очень ответственный подход к делу. – Максим убрал руку, чуть шевельнул подбородком, и крепыш с тортом удалился обратно к машине. – Уважаю людей, которые взвешивают каждый свой шаг и продумывают каждый поступок. С такими людьми можно иметь дело. Даже в том случае, если они стоят по другую от тебя сторону баррикад.
– Не припоминаю, чтобы я вообще выбирался в места, где находятся баррикады, – я присел на лавочку. – Мне в целом не по душе любые разновидности военных действий – от городских беспорядков до генеральных сражений. Я сторонник той теории, что лучше заниматься любовью, а не войной.
– Иногда случается так, что баррикады есть, а ты их не видишь. Просто потому, что про них не знаешь.
В этот самый момент из подъезда выскочила Жанна, как видно увидевшая в окно то, что я никуда не уехал, а вместо этого с каким-то неизвестным мужиком разговариваю. Я не афишировал тот факт, что собрался на свидание, но она у меня не дура, сама все поняла, потому даже до дверей меня провожать не стала. Впрочем, то уже хорошо, что за мной не увязалась, с нее станется. Но тут, как видно, не удержалась.