Гранатовый сок - стр. 7
– Ерунда, – я прислонил телефон к дереву так, чтобы фонарик освещал ловушку, и принялся её изучать. – Кто же делает капканы из серебра. И потом, даже если так…
– Это охотники расставили! – перебил мальчик.
– А вот в этом я не сомневаюсь. Охотники, будь они неладны… Постарайся не крутиться, хорошо? Понимаю, что тебе очень больно, но сейчас нельзя двигаться. Лучше расскажи мне что-нибудь. Как тебя зовут? Сколько тебе лет?
– Я Влад. Мне пять.
– Такой большой уже, – стараясь его подбодрить, я рассматривал дуги капкана. Плотно сомкнулись, скорее всего раздробили кость. Но кровотечения нет, хотя бы это уже хорошо.
– В детский сад, наверное, ходишь? – я попробовал расшатать механизм, проверяя, насколько реально раскрыть его просто так, вручную. Дуги слегка размыкались от моего давления, но получалась только маленькая щёлка. Развести их настолько, чтобы вытащить голень, я не смог.
– Нет, в детский сад меня не пускают… Ой, больно!
– Прости. Ты знаешь свой адрес? Я сейчас постараюсь разобраться с этой железякой и отведу тебя домой.
– Не хочу домой! – закричал Влад и в ужасе прижался к моей груди. – Только не это, пожалуйста! Я лучше тут посижу!!!
– Что за глупости! – изумился я. – Мама с папой, наверное, сильно о тебе переживают.
– Нет. Мои родители сейчас далеко. Я с ними не живу.
– А с кем ты живёшь?
– С братом. Он очень строгий. Будет меня ругать!
– За что?!
– За то, что я не слушаюсь. Кусаюсь. Убежал из дома. А ещё… он мне всегда говорил… – мальчик дрожал от страха, – что лучше быть мышкой или вороном, а не волком. Но я его не слушал… потому что мне волки нравятся больше…
Я определённо не понял, что он имел в виду – особенно всё то, что касалось зоопарка – но уточнять не стал. Мне было не до детских сказок. Больше интересовало другое – а именно, как устроен этот проклятый капкан.
– Малыш, скажи, а почему ты убежал? – я постарался осторожно вернуть его к прежней теме разговора. – Может быть, тебя дома бьют?
– Да, каждый день! И не выпускают гулять. Запрещают дружить с людьми. А если не слушаюсь, то оставляют без ужина!
«Ужас, – подумал я с искренним сочувствием. – Вот бедный».
Будучи волонтёром, я повидал много несчастных малышей, для которых детдом был спасением от семейного ада. У них у всех были такие огромные и грустные глаза. Но и такое же огромное, чистое сердце…
– А ещё иногда за плохое поведение закрывают в гробу.
– В гробу?!
– Дедушкином. Меня, кстати, назвали в его честь…
По моей спине прошёлся холодок. Я многое слышал о жестоком обращении с детьми, но закрывать в гробу – это просто какая-то немыслимая дикость! И как прикажете мне теперь поступить с несчастным ребёнком, чей брат, судя по всему, в крайней степени невменяем?!