Графоман - стр. 20

Однажды я вообразил, что слова что-то значат в моей жизни. Теперь мне приходится существовать в пределах этой иллюзии.

Жить не необходимо. Творить необходимо. Я знаю, что для человека главная опасность прячется в словах. Но самые опасные слова и составляют смысл существования человека.

Мне нравится, когда за человека все решают его заблуждения. От окружающей реальности нет лучшего способа защиты. Защищаться необходимо постоянно.

На работу я не пошел. Позвонил и сказал, что заболел. Мне поверили – я еще никогда не обманывал начальство. После этого я сделал себе кофе, огромную чашку, с молоком и сахаром. Еще приготовил бутерброды с сыром и хорошенько перекусил. Это меня успокоило. Выпив кофе, я окончательно избавился от остатков сна.

Я никогда не соглашался с предложенной мне судьбой. Я все еще хочу написать книгу. Может быть, у меня есть шанс. Даже если нет. Подобные мелочи не имеют значения.

Практический Сократ восхищал меня тем, что предпочел умереть за

принципы, когда этого легко было избежать. Другие были не так требовательны.

Такие огромные фолианты мелкого шрифта. И в конце концов единственный их мудрый вывод: "Тебе самому решать. Откуда нам знать,

что потребуется именно тебе?"

Мне двадцать три года, и я убогое создание, под волосами которого живут черви мозговых извилин. Много червей. Я умный… Я хочу быть, как он. Смотреть таким спокойным взглядом, угадывать судьбы и их содержание, иметь розовый цвет лица и ровные белые зубы. Не сутулиться и не глотать пилюли от изжоги. «У него абсолютно здоровое сердце», – говорят врачи, а мне страшно, страшно, у таких, как я, бывают ранние инфаркты… Я деликатен на работе и крою всех и все матом в своих писульках… Кого я ненавижу?..

Унизительно знать: все, что происходит со мной и есть моя жизнь.

Мне необходимо прятаться от действительности и слова – лучшее укрытие. Нужно уметь отгораживаться от жизни при первой возможности.

Отчаянию не сложно стать религией.

Я себя дою. Такое ощущение. Мастурбирую свой мозг. Невозможно поверить, что до этого состояния я довел себя сам.

Я вынужден утешаться словами. Я никогда не умел утешать себя иначе.

Мне нравится отказываться от писательства. Я хочу перестать унижать себя. Что-то остановилось. Мне страшно. Иногда кажется, что остановилось сердце. Улыбка опять причиняет боль.

Невозможно не сожалеть о том, что вынужден быть писателем. Мне очень страшно писать.

Таких, как я – не много. Иногда мне кажется, что я такой – один.

Этот мир для серьезных и скучный людей.

Пространство меня, в общем-то, мало волнует, но вот со временем у меня проблемы.