Графиня из другого мира - стр. 26
Я незаметно глубоко вздохнула и заглянула в темные глаза графа. Губы почему-то снова растянулись в улыбке, а я засмущалась, и почему-то захотелось еще сильнее выпрямить спину и вообще выглядеть красивой. Граф тоже улыбнулся, заметив мое смущение, и чуть хриплым голосом предложил воды. Я согласно кивнула, украдкой проследила, как мужчина плавными движениями наполняет бокал из графина и протягивает мне.
– Дело в том, что я вступила в права наследования всего несколько дней назад. Моя бабушка умерла на прошлой неделе, и мне срочно пришлось ехать в Нордвиг принимать дела, так как других наследников нет.
– Откуда вы, Алина? – перебил меня граф.
– С юга.
– А город?
Испуг, наверное, так явно отразился на моем лице, что мужчина кивнул на бокал в моих руках.
– Выпейте воды.
Я последовала его совету, отпила половину, и тут мне в голову, как спасение, пришла картинка с бутылкой вина.
– Хордон, – а город ли это вообще? Блин!
– Вы приехали сюда одна?
– Нет, с помощником, – растерянно кивнула на Хавьера.
– Я имею в виду, в Нордвиг вы приехали одна или с мужем?
– Я не замужем, милорд.
– Зовите меня Андрэ, пожалуйста.
– Андрэ… – я перекатила во рту его имя, привыкая. Красиво звучит. – Так вот, приняв дела в графстве, я осознала, что получила в наследство целую кучу долгов, а расплатиться с ними, увы, нечем. Моя бабушка не оставила мне денег. Поэтому я решила кое-что продать… Хавьер, покажи, пожалуйста, портрет.
Дворецкий шагнул к столу, но был остановлен вскинутой рукой графа. Андрэ скользил взглядом по моему лицу и явно не интересовался картинами.
– Покупаю все, что вы привезли. Хавьер, положи все на софу.
Дворецкий на миг оторопел, но потом быстро выполнил просьбу и… вышел из кабинета. Я же не поняла своих чувств, рада ли тому, что мы остались с графом наедине или, наоборот, хочется прибить Хавьера?
ГЛАВА 7
– Взглянете на портрет? – спросила я, поднимаясь. Граф молчал вот уже несколько минут и сверлил меня взглядом, а мне было неловко.
– Я уверен, он прекрасен. Как и вы.
Щеки запылали. Мне было лестно слышать комплименты от такого мужчины. Сколько ему лет, сорок? Сорок пять? Выглядит он шикарно.
– Тогда может… оформим сделку?
– Разумеется.
Андрэ, наконец, оторвался от разглядывания меня и, обогнув стол, выдвинул ящик. Достал лист бумаги, карандаш и, мельком взглянув на то, что лежало на диване, принялся что-то писать.
– Какова стоимость всего этого? – мужчина указал карандашом в сторону дивана.
– Эм… – сейчас моя совесть боролась с жадностью. Мне просто не хватало духу солгать! Создатель, наделил же меня праведностью! Но потом я вспомнила о том, что ближайшие двести лет могу провести в тюрьме и, зажмурившись, скороговоркой проговорила: – Вино сто пятого года розлива стоит тридцать тысяч золотых, вторая бутылка… – тут я забыла год урожая и розлива, и просто назвала цену. – Десять тысяч. Портрет Ее высочества Ларины – десять тысяч, и картина, о которой, говорят, ходило много слухов – пять тысяч.