Граф Соколов – гений сыска - стр. 38
Домовладелец Гурлянд, человек осторожный и даже пугливый, тяжело вздохнул:
– Что за наказание такое? То у меня когда-то вот этот бриллиантовый перстень похитили, – он повертел в воздухе пальцем, на котором искрился громадный камень, – спасибо господину Жеребцову, нашел, то вот… этот Абрамов.
(Историю о перстне мы еще расскажем.)
Книжная пыль
Диевский задумчиво глядел на окно, за которым теперь, когда солнце поднялось довольно высоко, явственно был виден висящий на люстре человек.
– Почему окно закрыто? – спросил он у Пятаковой. – Ведь нынче погода весьма теплая.
– Окно закрыто, но открыта форточка! – уточнила та. – Покойный Лев Григорьевич очень боялся пыли, считал вредной для книг. По этой причине не открывал окон даже в самую жаркую погоду. – Пятакова понизила голос: – Покойный, надо признаться, был немного не в себе, он просто помешался со своими книгами. Вязанками притаскивал! Неужто столько прочесть возможно?
Нарушая субординацию, в разговор опять вмешался городовой Митькин:
– Был бы нормальным, так из каких-то книжек не полез бы в петлю!
Пристав Диевский строго сказал:
– Городовой, исполняйте свои обязанности, отодвиньте любопытных подальше! – И к Пятаковой: – Посторонних здесь вчера никого не шаталось вечером?
– Как можно? Никого! – воскликнула та. – Я тут же бы сигнализировала…
Пристав подумал, что зря побеспокоил высокое начальство, протелефонировав в Гнездниковский: «Видать, и впрямь дядя этот был малахольный! А что обо мне Кошко теперь подумает? Скажет, что я беспомощный. Ведь новая метла чисто метет, как бы меня того, не вымели».
В этот момент, распугав толпу резкими звуками клаксона, через арку во двор Галкин вкатил авто, набитое сыщиками.
Соколов, сидевший возле шофера, грозно крикнул:
– Кто посмел затаптывать следы на месте преступления? Городовой, арестовать виновных и доставить в участок!
Толпа, толкаясь и давясь, моментально отступила со двора. Лишь из окон, рискуя сверзнуться вниз, выглядывали любопытные.
Жеребцов, с неожиданной ловкостью для его высокого роста, первым выскочил из авто. Завидя Гурлянда, как старому доброму знакомому, пожал руку.
Пристав Диевский, испытывая неудобство по той причине, что обращаться приходилось одновременно и к новому начальнику, как к старшему, так и к Соколову, как самому авторитетному, поворачиваясь то к одному, то к другому, деловито проговорил:
– Согласно показаниям консьержки, никто из посторонних в квартиру самоубийцы не заходил. В окно забраться тоже никто не мог, высоко оно, да и закрыто.
– Следов от приставной лестницы на земле нет? – спросил Жеребцов. – Ох и натоптали тут зеваки, словно стадо коров прошло.