Граф Грей - стр. 19
Не знаю, какой ангел (а может, бес?) вывел меня на тот американский чат. Впрочем, знаю: этого беса зовут Георгий Георгиевич, он учил меня деловому английскому языку, и, узнав о моей страсти к компьютерам, Интернету и всякому такому, однажды спросил: " Ну и как? Находите с американцами общий язык? Не правда ли, они говорят на испорченном английском? Что с них взять, одно слово: янки! Ах, вы еще не пробовали общаться в их чатах? Напрасно! Это хорошая языковая практика, мой юный друг…»
Георгию Георгиевичу уже было далеко за семьдесят. Его отец был белоэмигрантом, и мальчик Гоша родился в Харбине, где выучил и китайский, и японский, и английский. После Великой отечественной войны он, как и тысячи других русских харбинцев, вернулся в СССР, но в отличие от них не сидел ни в тюрьмах, ни в лагерях, ни жил на спецпоселениях. Тут была какая-то тайна. Злые языки утверждали, что Георгий Георгиевич служил в «органах», которым требовались толковые переводчики.
И вот этот человек невольно втолкнул меня в тот американский чат. Общаясь там с разными персонажами, я вскоре выделил Её: она была мила, очаровательна, умна и, к тому же, говорила почти на правильном английском, свободном от американских диалектов. Это меня удивляло. Однажды, забывшись, я написал какую-то фразу на русском языке. И – о, чудо! – Она мне тоже ответила по-русски. Оказывается, Она была москвичкой, вышла замуж за некоего удачливого бизнесмена, кстати, тоже русского, и вот уже третий год живет в Сан-Франциско.
У нас было столько часов, проведенных возле компьютера вместе: Она – там, в прекрасном и веселом Сан-Франциско, я – тут, в Ха, стоящем на берегу Амура на трех холмах. И порошил мелкий снег, и под ноги порывисто кидался озорной ветер, и громыхал ледоход, и внезапно у кромки асфальта появлялись желтые монетки первых одуванчиков, и бушевала тополиная метель, и прохладные капельки дождя скатывались по листьям мальвы – время шло, но это нас как будто не касалось: мы разговаривали, смеялись, тосковали и радовались. Бессонные ночи, телефонные звонки, письма по электронной почте… Постепенно мы научились чувствовать друг друга, и наша жизнь становилась пустой и скучной, если хотя бы пару дней мы не виделись в чате, или в привате не было какой-нибудь милой и смешной записочки, фразы, просто смайлика. И вот теперь – встреча. Первая встреча. И, может быть, последняя. Она летела не ко мне, она летела к мужу – к тому, кто был её законным супругом и отцом её сына. Ни без того, ни без другого она не могла жить. Но она уже не могла жить и без меня. Или это я без неё не мог жить?»