Грация и фурия - стр. 7
Серина сделала шаг вперед и почти вплотную приблизилась к сестре.
– Улыбайся. Улыбайся мне, будто ты безумно счастлива. Будто ты такая же, как и все остальные девицы вокруг нас.
Номи вгляделась в глаза сестры. Гнев добавил красок ее лицу, сделав еще красивее. Сейчас она была намного привлекательнее, чем в коконе сдержанности со скромной улыбкой и опущенными вниз глазами.
На возвышение в дальнем конце помещения поднялась женщина в шелковом одеянии, выгодно подчеркивающем ее стройный стан, и невнятный бубнеж претенденток и служанок немедленно стих.
– Меня зовут Инес. Я – Главная Грация. – Голос женщины был мягок, а слова лились словно песня. – Наследник признателен вам за то, что вы приехали. Он искренне сожалеет о том, что сможет выбрать только трех девушек. Но будьте уверены, вы все – благословенны.
Номи, как это часто случалось и прежде, подумала: как странно, что Верховный Правитель и его Наследники выбирают трех Граций каждые три года, а не одну раз в год. Ведь предшествующие выбору события затрагивают всю страну, а затем следуют еще и организованные Верховным Правителем балы и прочее.
У нынешнего Правителя к настоящему времени было уже почти сорок Граций, но ходили слухи, что со здоровьем у него не все в порядке. Поэтому в этом году он объявил, что не намерен выбирать для себя новых Граций, а вместо него свой первый выбор сделает его наследник. Многие предполагали, что Верховный Правитель скоро отойдет от дел, и страной станет править Наследник.
– Скоро начнется бал. – Инес воздела руку к небу, и ее толстые золотые браслеты громко звякнули. – Пора, мои дорогие!
Серина крепко обняла Номи.
– Держи себя в руках, – едва слышно произнесла Серина.
– Я беспокоюсь вовсе не о себе, – ответила Номи, крепко прижав к себе сестру.
Девушек называли одну за другой; массивные двери бального зала распахивались и закрывались. Настала очередь Серины. Двое слуг Верховного Правителя широко отворили перед ней двери, открыв ее взору наполненную ярким, безудержно переливающимся светом комнату, и глубокий голос произнес: «Серина Тиссаро из Ланоса». Не оглядываясь, девушка переступила порог.
Сестра скрылась из виду, и сердце Номи болезненно сжалось. Она прошла к стене и положила свою сумку туда, где уже лежали вещи, принесенные служанками, которые теперь неловко замерли в углу. Некоторые вышли на балкон, и оттуда теперь доносились их невнятные голоса; другие отдыхали в креслах или бесцельно бродили туда-сюда.
Стены давили на нее позолотой и тяжелым блеском. Все вокруг казалось чужим, непохожим на комнаты в доме. Прошла всего лишь неделя, как они уехали, но ей уже недоставало звуков, которые производил Рензо, собирая учебники перед школой; недоставало редких минут отдыха, когда она, выполнив всю работу по дому, сидела рядом с матерью, частенько бранившей ее; недоставало наполненного снежинками ветра на закате и предчувствия того, что мир к утру полностью преобразится. Она скучала даже по тяжко вздыхающим трубам и крошечным покрытым копотью окнам их квартиры на Фабричной улице.