Говоруны - стр. 4

– Откуда вы вообще знали, куда ехать? – спросил Булат, мертвенно бледный брюнет в гавайской рубахе, с красными, как светофор, глазами. Он прихлёбывал из длинного стакана что-то тягучее со сладким сливочным запахом. – Ладно я: моя работа – знай-полезное, что происходит в Городе-минус-один… с разбросом в пятьдесят лет. Но вам-то кто инфо-стукнул? И что за важно-шишка-персона эта «рыжая», если на её спасение подряжают вооруженных до самых дёсен дружков Бада?

Лейтенант с усилием оторвался от наблюдения за барменшей. Чуть худовата, на его вкус, чересчур замкнута и наверняка, как большинство здесь, медицински безумна. Но это её не портило. Нет, ни на дюйм, честное слово.

– Может, пройдёмся чуток? – ковбой поднялся, покрутил головой и размял плечи. Органического в нём было, наверное, больше, чем во всём остальном баре, включая кухню. – На ногах, я заметил, всяко проще достичь взаимопонимания.

Это утверждение выглядело спорным – как всякий вампир, Булат использовал специальный диалект, синтаксисом напоминающий языки малых народностей погибшей Уратхи1: инкорпорировал подлежащие, сливал три корня в одно слово и прочими способами развлекался внутри своей непомерно большой головы. Но Лейтенанту было плевать – он редко прислушивался к собеседникам.

Они хлопнули дверью, прищемив чей-то пиратский канал передачи и чуточку поменяв искрящий магнитный полюс, на минуту замерли на крыльце. Снаружи, как всегда на окраине, был синий вечер то ли перед дождем, то ли сразу после, когда над невидимым горизонтом дотлевают багровые угли заката, а следом размеренным шагом надвигается армия изодранных ночных туч. Город продолжал жить своей медленной жизнью, очень похожей (хотя об этом никто не догадывался) на жизнь любого из гадючников-мегаполисов прошлого внизу, на погибшей Уратхе. Шуршали по блестящему асфальту приземистые автомобили с обдолбанными праведниками, мигали прерывистые огоньки вывесок и реклам, а в заведениях на той стороне улицы разгоралось шебутное пьяное веселье, не выдержав которого через витрины с криками вылетали слабые духом.

Вдали, через реку, высилось сверкающее хромовым отраженным светом здание Института Реальности де ля Фюи с подсвеченным бородатым ликом основоположника на высоком фасаде. В небе невидимый умелец один за другим вбивал во тьму серебряные гвозди, щербатой ухмылкой скалился молодой месяц, летали, дыша сине-оранжевым пропан-бутановым пламенем, драконы, а с улицы в окна завистливо вглядывались мятые дроны слежения и подгулявшие бомжи. Последний факт ярко иллюстрировал ту истину, что даже в раю кому-то всегда будет хотеться спать под мостом и наблюдать, а не участвовать.