Говоруны - стр. 29
Другое дело, что ответственность за лихой налет на автобус 410 могла наступить довольно болезненным образом: местные органы поддержания порядка редко заморачивались выписанными по форме ордерами и предпочитали решать проблемы подавляющей огневой мощью, поэтому, спускаясь по лестнице, Лейтенант проверил, легко ли вынимается из кобуры револьвер. Но до того, как начнётся канитель, хорошо бы как следует выпить: элитный алкоголь – это то, что осталось приличным в Городе-минус-один с прежних времён.
Внизу по причине условного «дня» народу было мало, зато вся команда уже собралась – Клэм с такими мешками под глазами, что они того и гляди норовили оторваться, Бад, как всегда широкий и надёжный, и Фикус, который на этот раз сделал из своих зелёных волос вертикальную стоячую косу. Лейтенант как раз собирался сказать по этому поводу что-то остроумное, но вовремя заметил ещё одного персонажа.
Девушка – высокая, с атлетичной фигурой и чередующимися белыми и чёрными прядями в волосах – стояла, широко расставив ноги, как сержант на плацу. Словно она имела полное право так стоять, словно это она была здесь хозяйкой, а не Бад. Или Вю… Или кто-то из них.
– Здравствуй, Весна, – сиплым голосом сказал Бад.
– Вы знаете, кого я представляю сейчас, – не здороваясь ответила девушка. – Вы знаете, чем он недоволен. Потому что осознаете, что натворили сорок восемь часов назад, в условные 23:55 городского времени, на шоссе четыреста десять, также известном как Дорога в Ад.
– Если мы всё это знаем, то что ты до сих пор здесь делаешь? – нагло поинтересовался Клэм. – Или тебя всё же интересует наш ответ? Или ты и его тоже знаешь?
Девушка перевела на него скучный взгляд своих глаз. Сначала казалось, что они зелёные, потом в них проглянул буро-фиолетовый цвет жухлой сирени, а потом стало ясно, что глаза у неё без единого проблеска чёрные.
– Мой работодатель, – сказала Весна, – то есть мистер Свет, желал бы выслушать ваши объяснения по поводу произошедшего. Вы можете начинать говорить прямо сейчас. В настоящий момент я его полномочный представитель.
На экране телефункена, висящего под потолком, отразилась заставка нового шоу, и персонажи принялись что-то вполголоса бубнить, изредка всплескивая руками и драматично моргая. Это был новый маркетинговый ход телекомпаний: для расширения спроса и снижения дискомфорта многонациональной аудитории, сериалы снимались не на определенном языке, а «вообще»: актеры начитывали только интонации, а смысл их бормотания раскрывался субтитрами в пост-продакшене. Впоследствии ту же видеодорожку можно было перевыпустить как новый сезон, наложив другие субтитры. Новинка имела дикий успех среди мыльных каналов и питейных заведений.