Говори со мной по-итальянски. Книга 2 - стр. 85
Мне так жаль Маркуса. Он должен знать, должен быть уверен, что эта рана определенно затянулась. Он обязан бороться с тем, кто ему досаждает - со своим отцом, - если считает это неукоснительным. Но дабы открыть одну дверь, необходимо закрыть другую.
Итальянец стискивает крепче в руках велюровую ткань моего бежевого пальто. Мне уже и самой в его руках стало трудно дышать.
- Помнишь тот вечер после того, как мы побывали с Пьетрой в “Каролле”? - Марк принимается бесшумно проговаривать на ухо. - Помнишь, как ты врезала мне? - он едва слышно посмеивается. Его тело вибрирует. - Я не могу забыть, - в момент серьезнеет он. - Помешательство какое-то... Помешательство тобою...
Лукас говорил, что предупредил Марка, чтобы “перестал пускать на меня слюни”; Алистер утверждал, что Маркус не ровно ко мне дышит; я сама думала об этом часто. Но сейчас, услышав от него такие слова, спешу отпрянуть. Объятия размыкаются, и исчезнувший промежуток возвращается обратно.
- Думаю, мы можем идти. - Я намеренно кажусь хладнокровной, указываю ладонью на выход.
Ферраро одаривает кривоватой ухмылкой. Соединив веки, пальцами сдавливает носовую перегородку. Он хмурится, но складка меж бровей пропадает под взметнувшейся вверх рукой.
- Не знаю, почему ты, - произносит он, облизнув губы, вольготно присев опять на кушетку. Стопу левой ноги припечатывает к полу, а колено правой подтягивает выше, облокачивается о стену сзади. - Таких, как ты − миллионы.
Он смотрит куда угодно, только не на меня. И хоть мы находимся друг от друга, безусловно, дальше, чем раньше, от меня не скрывается то, как малахит и шоколад создали в его глазах блистательный тандем.
- Но я зациклился на тебе, как стопроцентный идиот. Ты встречаешься с моим другом, а я на тебя запал. Ну почему? - занеся голову назад, он встречается затылком с холодной стеной. - Да, красивая, умная, умеешь постоять за себя. И одновременно - такая нежная..., - приходит к выводу Маркус.
Я не могу пошевелиться. Ноги меня отсюда не уносят.
- У меня в голове бесконечное: Ева, Ева, Ева, Ева! Ты сегодня обо мне побеспокоилась, а я еще сильнее влюбился. Ну не придурок? - ищет он ответа у оцепеневшей девушки.
Марк оглядывает меня с ног до головы, задерживается на взлетающей груди из-за судорожного ускоренного дыхания.
- Влюбился, - повторяет безысходно, - и презираю за это нас обоих. Тебя - потому, что не могу из мыслей выбросить, потому что дружба с Лукасом висит на волоске.
Жалкие писклявые оправдания звучат так ничтожно:
- Я не виновата...
- Я знаю, - заявляет Ферраро, - но кого мне винить? Человеку нужно кого-то обвинять в том, что с ним происходит.