Говори со мной по-итальянски. Книга 2 - стр. 10
Разумеется, я понимаю, что долго всех водить за нос мы не сможем, но мне очень страшно. Когда мы раскроем с Лукасом наши отношения, могут быть последствия, ведь мои подруги точно не обрадуются. Они теперь в курсе, какое прошлое связывает меня, Блэнкеншипа и его друзей. Но мы все оставили позади, начав новую жизнь. Не все согласятся с этим решением. Особенно Диего…
И даже не хочется думать о том, что предстоит пережить, если нашим родителям кто-нибудь расскажет про ту ночь, в которой моя беззаботная юность погибла. Им ни к чему знать, как Лукас, Маркус и Дейл домогались меня. Ничего не было. Ничего не успело случиться. Это забыто и похоронено, но, к сожалению, было вытащено из гроба и пропущено через себя вновь. След в душах дорогих мне людей этой историей уже оставлен. Я не хочу ранить кого-то еще.
- Ты не со мной, - слабо возмущается Лукас.
Красивые, несильно глубокие ямочки на щеках свидетельствуют о том, что злится он фальшиво.
Снова поцелуй – теперь более глубокий, вырывающий меня из размышлений с корнями.
- Просто задумалась, - честно говорю ему я, когда Блэнкеншип ложится сверху.
Мы оба одеты. Я глажу его щеку, наслаждаясь тем, как чувствуется трехдневная щетина под пальцами. Светящиеся голубые глаза концентрируются на моем лице.
- Ты такая красивая, - выдыхает Лукас мне в губы, опуская голову.
Вновь.
Мы растворяемся друг в друге снова. И снова. И снова. Громко играющая музыка становится частью нас. Ей недостаточно места в машине, она перетекает в него и в меня, отдается в сердцебиении, ощущается в каждом следующем вдохе, взрывается в груди, бежит по венам. Пульс учащается от битов и басов, от прикосновений и трения. Джинсы Лукаса и мои джинсы. Мы оба хотим этого – заняться сексом. Присев, он за руки поднимает меня и сажает на свои колени. Я плотнее прижимаюсь к нему, ощущая эрекцию. Краска заливает щеки, будто это мой первый раз. Лукас обхватывает одну мою ладонь своей и направляет их вниз. Я трогаю его член через ткань одежды, он выпускает нетерпеливый, судорожный вздох. Вскинув голову, ловлю его взгляд и целую в губы. Он наклоняет голову, поцелуй тогда выходит более откровенным, жарким, влажным. Пальцы сами находят пуговицу, расстегивают ее, ведут бегунок молнии вниз. Я отодвигаюсь, чтобы смотреть на Лукаса, когда просовываю руку в его боксеры и обхватываю стояк. Быстрые движения, несомненно, доставляют удовольствие. Я касаюсь большим пальцем головки члена – Лукас берет мое лицо в ладони, продолжая наш незаконченный поцелуй. Он страстен и ненасытен, и чем крепче я сжимаю член, тем неистовее мы целуемся. Блэнкеншип просовывает мне язык чуть ли не до самой глотки. Я отрываюсь от его губ, чем слегка изумляю его. У Лукаса красивая шея: в меру длинная, широкая, на которой вздуваются вены, когда он злится или громко смеется. Она у него имеет выраженный рельеф, и этот кадык… Хочется дотронуться до него языком, что я и делаю. Он дергается под моими губами, когда Лукас сглатывает.