Государыня for real - стр. 23
Глава 3. Апокалипсис в трамвае
Все еще 17 мая
Российская империя. Санкт-Петербург. Вакуумный трамвай №1193
Николай
От Дворцовой площади до Гатчинского аэропорта на вакуумном трамвае – ровно шесть минут. Николай Константинович, как истинный инженер, всё точно рассчитал:
– 25 секунд – на то, чтобы подойти к Мелиссе, поздороваться и выслушать неизбежное: «Николас? Но что вы тут делаете?»;
– 3 минуты 20 секунд – на тщательно продуманное, не раз отрепетированное перед Разумным Зеркалом объяснение в любви (Зеркалу, кстати, объяснение очень даже понравилось);
– 15 секунд – на озадаченное лепетание Мелиссы вроде: «Майн Готт, Николас, как неожиданно… Я чертовски растеряна… Даже не знаю, что вам ответить… Хотя нет, почему же не знаю? Знаю, конечно же, знаю! Да, я тоже к вам неравнодушна, и всегда была, иначе зачем бы я явилась к вам в опочивальню полгода назад? Какое счастье, что вы наконец-то разобрались в своих чувствах! Я вся ваша, майн либер Николас, обнимите же меня скорее, черт вас возьми!»;
– 1 минута 30 секунд – на страстные объятия, и как удачно, что пассажиров сегодня так мало, все на коронации;
– 30 секунд, чтобы отговорить Мелиссу лететь куда она там собралась (это будет несложно после тех страстных объятий, которые задумал произвести Николай Константинович), привести себя в порядок и чинно, как и подобает государю в отставке, покинуть вагон – рука об руку со своей эффектной возлюбленной. И пусть журналисты пишут что хотят в своих «Желтеньких утках» и прочих низкопробных газетенках! Какая разница, ведь Николай Константинович будет чертовски счастлив.
Итак, вперёд.
Мелисса сидела в дальнем конце вагона, рядом с какой-то жизнерадостной толстушкой в розовом. Не заметить госпожу Майер было невозможно: изящная фигурка в красном костюме резко контрастировала с изумрудно-зеленой обивкой кресел. О, эти брючные костюмы Мелиссы! Сведут с ума любого мужчину. Рано или поздно. В случае Николая Константинович – поздно, о чем он жалел до скрипа зубов. Не заметить соседку Мелиссы тоже было невозможно, но уже по другим причинам. Эх, давно надо было издать Императорский Указ, запрещающий обладательницам пышных форм носить такие обтягивающие спортивные трико, отругал себя за бестолковость экс-государь.
Мелисса задумчиво глядела в окно на петербургские особняки девятнадцатого века, проносящиеся под трамваем со страшной скоростью. Николай Константинович подошел, печатая шаг:
– Светлого дня, сударыня.
Мелисса перевела на него взгляд живых карих глаз и зрачки ее удивленно расширились, однако высказаться она не успела. Ее опередила толстушка в розовом: