Размер шрифта
-
+

Государство и право в эпоху революционных преобразований (к 100-летию революции в России). Материалы международной научно-практической конференции - стр. 7

, – т. е. указаны элементы состава наказуемого деяния), а действовала общая формулировка: «тяжкое преступление, караемое революционным судом».

Применительно именно к первым актам нельзя не отметить их частично репрессивный характер.

Например, Декрет ВЦИК от 9 мая 1918 г. устанавливал: «объявить всех, имеющих излишек хлеба и не вывозящих его на ссыпные пункты,… врагами народа, предавать их революционному суду».

В значительном количестве правовых актов послереволюционного периода ярко прослеживается обусловленное сложным временем закрепление приоритета интересов государства. Практика следования этому принципу распространялась едва ли не на все сферы правового регулирования.

Так, в соответствии с призывом В.И. Ленина «… Расширить применение государственного вмешательства в ″частноправовые″ отношения»[18] правовое регулирование гражданского оборота было призвано обеспечить преимущество социалистических форм хозяйства перед частнокапиталистическими. Именно этот подход пронизывает содержание принятого в 1922 г. Гражданского кодекса РСФСР.

Еще одна иллюстрация – система построения Особенной части первых уголовных кодексов – 1922 и 1926 гг. В самом начале Особенной части перечислены особо опасные государственные преступления (контрреволюционные), за ними идут преступления против порядка управления и хозяйственные, т. е. все те, непосредственным объектом которых являются государство, его органы и учреждения. Лишь затем расположены преступления против личности.

Интересный факт: ликвидируя прежде существовавшие государственные органы и учреждения, советская власть допускала в качестве одного из источников права действие дореволюционного законодательства. Эта особенность может быть отмечена, например, в том же Декрете о суде № 1:

Пункт 5) постановляет:

«Местные суды … руководствуются в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отмечены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию»[19].

Еще одна особенность состояла в том, что значимая роль в разработке первых актов советского государства по вопросам судоустройства и судопроизводства принадлежала правоведам, получившим юридическое образование в Российской Империи (а потому качественное, профессиональное). В новых конкретно-исторических условиях некоторые из них в своих исследованиях проводили анализ правовой практики советского государства, принятых им актов, критиковали намеченные реформы и ход их реализации, нарушения прав граждан. Другие пытались решать проблемы становления и развития нового государства, создаваемых учреждений и их правоприменительной деятельности: Крыленко (окончил Санкт-Петербургский и Харьковский университеты), Курский (Московский университет), Ленин, Люблинский (Санкт-Петербургский университет). Например, П.И. Стучка в ноябре 1917 г. вошел в состав советского правительства и занимал пост народного комиссара юстиции (до авг. 1918 г.). Совместно с Козловским он подготовил первоначальный проект декрета № 1 о суде и Руководящие начала по уголовному праву РСФСР. П.И. Стучка являлся автором проекта Инструкции о революционных трибуналах.

Страница 7