Государственный преступник - стр. 16

– Кажется, я знаю, где они спрятали сумку, – сказал Артемий Платонович, поглядывая на озерцо. – Взять ее с собой было бы непростительной глупостью. Она слишком заметна, ведь из леса они вышли, когда уже рассвело. Да, эти двое – калачи тертые. Зачем они сами на себя беду будут кликать? Значит…

– Значит, они бросили сумку в озеро, – закончил за отставного штабс-ротмистра пристав, проследивший за его взглядом и тоже догадавшийся о местонахождении сумки.

– Вот именно, – заключил Аристов.

– Что ж, попытаемся ее достать, – начал раздеваться Обличайло.

– Озеро может оказаться глубоким, – попытался было предостеречь своего молодого партнера Артемий Платонович.

– Ничего, я умею плавать, – разделся до исподнего пристав и стал медленно входить в воду.

Озеро было холодным – как-никак конец августа, – да еще со дна били ледяные ключи.

– Замерзли? – участливо спросил с берега Аристов, которого только от одного вида скукожившегося Обличайло бил озноб.

– Пока терпимо, – едва попадая зуб на зуб, ответил пристав и решительно нырнул.

Прошла минута.

– Максим Станиславович! – крикнул отставной штабс-ротмистр в озеро, по поверхности которого медленно расходились круги. – Где вы?

Озеро молчало. И когда Артемий Платонович уже готов был сбросить башмаки и кинуться в воду, вдруг на поверхности воды появилась голова Обличайло.

– А вы были правы, – отфыркиваясь, прохрипел Аристову пристав. – Здесь и правда глубоко. Да и вода до мерзости холодная!

– Ну, вы меня напугали, – выдохнул Артемий Платонович, возвращаясь к своим башмакам.

– Да я и сам, знаете ли, испугался, – нервно хохотнул Обличайло. – Шел себе, шел, и вдруг раз! – и нет дна. Как в преисподнюю провалился.

Пристав Обличайло проплыл сажени две и встал на ноги. Воды ему было по грудь.

– Сейчас, Артемий Платонович, не беспокойтесь, – повернул он обратно и, набрав воздуха, нырнул.

Не было его примерно с четверть минуты. Когда он вынырнул, на бережку уже горел небольшой костерок, разведенный Аристовым из сухих сучьев.

– Кажется, есть! – победно крикнул Обличайло Артемию Платоновичу и, отдышавшись, нырнул снова.

На сей раз его не было более полуминуты. Аристов даже успел собрать еще сучьев и развести костер побольше, дабы, выйдя из воды, пристав смог бы обогреться и высушить исподники. Наконец появилась голова, плечи и грудь пристава. Он шел, отдуваясь и фыркая и волоча что-то за собой. Затем нагнулся и бросил к ногам отставного штабс-ротмистра большую дорожную сумку, замковая накладка которой держалась всего лишь на двух медных заклепках.