Гостья из прошлого - стр. 13
– Ах ты, жопа мохнатая!
При следующем шаге Юры кот пулей пронесся мимо него в прихожую. Изменив направление движения и чуть не врезавшись в стену, он всё-таки вырулил на скользком линолеуме и с топотом скрылся в комнате сестры Инги. Привычка домашнего любимца запрыгивать на верхотуру не была вовремя учтена. Случайно он задел то, что не должен был задевать, или злонамеренно спихнул своей лапкой – какая, в сущности, разница?
Юра присел на корточки, чтобы разобраться в учиненном безобразии. Содержимое туго набитой папки не только рассыпалось, но и перемешалось. Были здесь какие-то документы на украинском и, кажется, литовском языках, были платежные ведомости, копии чеков и чьи-то расписки, акты и счета-фактуры, была программа обучающего семинара на английском. Привести всё это в изначальный порядок, разумеется, не смог бы никто из смертных. Юра вздохнул и начал элементарно складывать бумаги в стопку.
Приобщив к стопке очередную расписку, он остановился. На листе из тетради в клетку был прекрасно знакомый ему по вузовским конспектам почерк Алексея. «Это нехорошо, но я ему завидую. Иногда просто мучительно. Ничего не могу с собой поделать», – прочел Юра. Первая мысль была почему-то: «Сочинение», хотя после вступительного экзамена они больше не писали сочинений. Вторая – о том, зачем оно оказалось среди бумаг, не предназначенных для чужих глаз.
Он взялся читать дальше, почему-то отстраненно подумав о том, что это не совсем прилично. А, изучив весь текст с обеих сторон листа, испытал потрясение. Перед ним был фрагмент дневника, который набегами вел Алексей. Здесь же лежали другие страницы, мелко исписанные от руки. Они тоже рассыпались в беспорядке, поскольку и до удара об пол держались в общей тетрадке еле-еле. На фабрике явно пожалели клея.
Страницы не были пронумерованы, и Юра, чтобы вернуть их в исходное состояние, вынужденно продолжил чтение. Он торопился и перескакивал с пятого на десятое, но уже очень скоро перед ним вырисовалась картина, о которой он никогда не подозревал.
Идеальный друг был далеко не идеален. Гонка за золотой медалью держала его в напряжении с начальной школы, год за годом, почти без перерывов и выходных. При отсутствии братьев и сестер от продолжателя фамилии требовали только лучших результатов, не признавая за ним права на осечку. Он должен был пойти по стопам отца – заслуженного ученого, труды которого публиковали толстые академические журналы. Математика считалась безусловным приоритетом. «К девятому классу я ее дико возненавидел», – писал не для печати Алексей.