Гость без приглашения - стр. 22
Долго ли тосковал Виталий о Снежане? Ему казалось, что она растаяла, оставив на его губах привкус их первого поцелуя и послевкусие снеговой воды.
Спустя какое-то время Виталий уже понял, что Снежана девушка не его мечты. Он признался самому себе, хоть это и было нелегко, что не стал бы знакомиться с ней, если бы не встретил её, можно сказать, у врат искусства, то есть возле входа в художественный музей. Ведь тогда он не сомневался, что в музеи ходят только интеллектуальные девушки и женщины, неудержимо тянущиеся к прекрасному. По-видимому, он ошибался… И самым лучшим выходом из возникшего тупика было признать свою ошибку, заблуждение, так похожее на наваждение. У Виталия хватило мужества и ума, чтобы покинуть угол, в котором он оказался, выйти на новую дорогу и начать по ней двигаться вперёд. Родители же представления не имели, что сейчас на уме у их сына.
Виталий вернулся домой неожиданно, когда супруги уже готовы были к выезду, они ждали его только к Рождеству.
– Как же так, сынок? – удивлённо всплеснула руками Аделаида Сергеевна. – Ты же сказал, что раньше вечера шестого не вернёшься.
– Так получилось, мама, – ответил Виталий, – управились с делами раньше, не торчать же мне в гостинице одному на Новый год. Всё лучше встретить праздник в семейном кругу.
– Что верно, то верно, – растерялась мать. – Но, видишь ли…
– Нас Твердохлёбов на праздник к себе пригласил, – влез в разговор отец, – и мы уже дали своё согласие. Теперь как раз собираемся выходить.
– Ну и отлично, – бесстрастно произнёс сын, – я поеду с вами.
– Но как же, сынок? – снова всплеснула руками Аделаида Сергеевна, на этот раз совсем уж растерянно.
– Пусть едет, раз хочет, – отрезал отец.
На этом и порешили. В душе Игната Варфоломеевича затеплилась надежда, что сын его Виталик увидит, как несладко Никифору живётся с его бывшей невестой, и хотя бы мысленно отвесит ему поклон благодарности за то, что старший товарищ спас его от напасти ценой собственного неблагополучия. Откровенно говоря, Игнат Варфоломеевич и сам сомневался в том, что его надежде суждено сбыться, но, по крайней мере, сын, получив наглядный урок, образумится и перестанет дуться на Никифора и на собственного отца.
Аделаида Сергеевна же считала, что ничего хорошего из этой поездки не выйдет. Её сердце сжималось от самых мрачных предчувствий. Она не верила в то, что сын простит друга отца, даже убедившись в том, что живут они как кошка с собакой. Ведь дело не в том, что сама судьба расквиталась с Никифором за обиду, нанесённую Виталию, а в уязвлённой гордости сына. Сердце материнское – вещун, и Калитовская видела, что сын разлюбил предавшую его невесту. Но вот простил ли? Этого она не знала.