Гость - стр. 9
Веронов пил кофе, перелистывая газеты, довольный результатом вчерашнего перфоманса, эхо которого продолжало лететь по миру.
Работница Анна Васильевна, деликатно отойдя от стола, не мешала Веронову просматривать газеты. Но когда он отложил их в сторону, приблизилась:
– Вы меня извините, Аркадий Петрович, но я давно собиралась вас спросить. В чем состоит ваше искусство? Я знаю, есть художники, которые рисуют картины. Есть поэты, которые пишут стихи. Музыканты, которые сочиняют музыку. А у вас в руках ни кисти, ни смычка. Вы как бы фокусник, правильно я понимаю?
Веронов улыбался, разглядывая ее полное лицо с утонченным носом и красивыми губами, над которыми начинала собираться гармошка морщин:
– Видите ли, дорогая Анна Васильевна, творческий акт вызывает у зрителя прилив эмоций. И для этого вовсе не обязательно писать картину или водить смычком. Например, – он схватил чашку с недопитым кофе и плеснул на белую, с шелковым шитьем скатерть. Анна Васильевна вскрикнула, отшатнулась от черного, измаравшего скатерть пятна. Веронов смеялся, глядя на ее помолодевшее от испуга лицо. На этом лице на мгновенье вспыхнули красота и женственность.
– Вот видите, Анна Васильевна. Мое искусство подействовало на вас сильнее любой картины.
После кофе он удалился в гостиную, улегся на диван посреди персидских подушек и принимал утренние звонки, которые нарастали волной по мере того, как оживал Интернет, являлись на работу дотошные до новостей журналисты.
Всех интересовало вчерашнее происшествие в «Москва-Сити». Требовали подробностей, искали символические смыслы, просили уведомить о следующих акциях. Веронов сначала отвечал увлеченно, шутил, дурачился, пугал. Потом ему наскучили однообразные вопросы. Он выключил звук телефона и только поглядывал на мерцанье экрана и вспыхивающие номера. Один из номеров показался ему необычным. В нем подряд следовали четыре «семерки». Такой телефонный номер мог принадлежать исключительной персоне, и Веронов взял трубку.
– Господин Веронов? Меня зовут Янгес Илья Фернандович. Я директор английского инвестиционного банка, работающего в России. Вчера я был участником банкета, который был расстрелян вами из пулемета «Максим». Хотел вам сказать, что это было великолепно.
Голос говорившего был властный, рокочущий, с легчайшей иронией, которую мог позволить себе сильный, влиятельный, сведущий человек, не принимавший всерьез поступки людей, ибо он знал истинную природу их побуждений.
– Я бы хотел увидеться с вами и познакомиться.
Веронов вспомнил, как посреди бегущей, падающей и стенающей толпы стоял высокий седовласый господин с тонкой усмешкой и восторженными голубыми глазами. Он с восхищением следил за обезумевшим залом, и Веронов хлестнул по нему очередью, а тот в ответ поклонился.