Госпожа Медвежьего угла - стр. 27

– Обождите здесь, – попросил их кузнец, а затем, неловко взглянув на них, потопал к дому.

Он вернулся весьма быстро, не прошло и пары минут.

– Входите, – бросил мужчина, когда открыл дверь. Сразу после этого Рожер снова скрылся в доме.

Валенсия никогда не была в гостях у кузнеца, она лишь знала, что мужчина был женат. Вот только жену его в деревне видели мало. Когда Валенсия была маленькой, женщина появлялась на улицах достаточно часто, но с годами эти появления становились все меньше и меньше.

Когда Валя вошла в дом, то сразу огляделась. Жилище Рожера не слишком отличалось от дома Ивара и Иглены. Одна комната, которая служила своим владельцам и кухней, и спальней, и всем прочим.

С левой стороны располагалась довольно большая каменная печь, рядом с ней можно было увидеть кухонный стол. На стенах висели многочисленные полки, заставленные посудой и всякими банками – Валя предположила, что там крупы.

Справа было видно небольшое окно, вдоль стены стояло два громоздких сундука. Там явно лежали вещи хозяев.

Прямо напротив, часть помещения была огорожена свисающей с потолка мешковиной. Сейчас она была отодвинута в сторону, давая всем вид на кровать, на которой лежала женщина.

– Мира вам и благодати, – произнесла та, чуть приподнимаясь на подушке. Хозяйка дома – а это была она – выглядела чрезмерно болезненной, но, несмотря на это, на ее лице при виде них расцвела слабая улыбка.

Верно, все в деревне знали, что жена кузнеца больна.

17. Глава 14(5)

Черты лица женщины были миловидными, но все портили почти серая кожа, глубокие темные круги под глазами и обескровленные, потрескавшиеся, лишенные всякого объема губы.

Жена кузнеца была одета в холщовую одежду серого цвета, а волосы ее были спрятаны под тряпкой светло-коричневого оттенка.

– Мир и благодать, – немедленно ответил священник и двинулся вперед к постели больной.

– Мир и благодать, – пробормотала следом Валентина.

Подходить ближе к женщине, как священник, она не стала. Вместо этого глянула на стоящую около стола лавку, затем подошла и села. Гаспар примостился с другого конца.

– Ах, вам не следует беспокоиться, – слабым, задыхающимся голосом заговорила снова женщина, когда священник подошел ближе и с тревогой посмотрел на нее. – Я болею уже давно. И это не заразно.

Алберик нахмурился. Сев на табуретку, стоящую около кровати, он с укоризной посмотрел на больную.

– Беспокойство о ближнем – естественная реакция человека, способного сопереживать, – отчитал он ее строгим голосом. – Риск заражения волнует меня в последнюю очередь.

– О, прошу прощения, ваше святейшество, – женщина неловко улыбнулась.