Госпожа Медвежьего угла - стр. 11

"Наследство":

7. Глава 6(2)

Валентине Ивановне показалось, что чужое недоумение и неверие, направленные на нее, можно было потрогать руками. Удивлена была не только Иглена, но и другие жители деревни. Каждый из них счел своим долгом посмотреть сначала на Валентину, а затем на полуразвалившуюся хижину позади нее. Было видно, что никто из них не одобрил эту идею.

– Перестань ерунду городить! – тетка быстро пришла в себя, – махнув рукой, она презрительно фыркнула. – Любому понятно, что здесь ты жить не можешь. Поэтому выбрось эту идею из головы и марш домой.

– Нет, – настояла Валентина, сложив руки на груди.

Краем глаза она заметила, с каким любопытством, почти удовольствием, за происходящим наблюдали селяне. Им только семечек или попкорна не хватало для полной картины!

От ее слов лицо тетки покраснело. Валя сомневалась, что Иглена смутилась. Скорее та была в ярости.

– Неблагодарная! – спустя пару мгновений тишины взвизгнула она и кинулась в сторону Валентины.

Валя напряглась, ожидая, что ей придется отстаивать свое мнение кулаками, но Брон – старший сын тетушки – перехватил ее.

Брон по меркам Валентины был еще совсем молод – в этом году ему исполнилось двадцать. И при этом он уже был женат. Хотя, поведение его совсем не напоминало взрослого женатого мужчину. Лицо его всегда было чуть встревоженным, а движения слегка нервными.

– Отпусти меня! – разъярилась женщина. Она выглядела так, будто Валентина совершала что-то поистине возмутительное. – Мерзавка какая! Жить она отдельно собралась! Ишь, чего захотела! А деньги? Деньги, а? Кто мне вернет деньги?!

Валентина Ивановна вскинула брови. Ее очень интересовало, о каких деньгах шла речь. Насколько она помнила, Валенсия никаких денег у этой семьи не брала.

Люди, услышав про деньги, зашептались. Им тоже очень хотелось знать, о чем именно говорила Иглена. В селе, где каждая полушка была на счету, разговоры о деньгах были такими же интересными, как и те, в которых рассказывалось о личной жизни соседей.

– Да отцепись! Не трону я ее! – бросила тетушка Брону.

Тот осторожно опустил руки и сделал шаг назад, но при этом продолжил наблюдать за матерью, время от времени бросая чуть смущенные взгляды на хмурого священника. Брону не хотелось, чтобы мать так позорилась перед святым человеком, но по опыту Брон знал, что родительница теперь не так легко успокоится.

И ведь надо было глупой девке рот открыть. Сдалась ей эта развалина. С нее ведь даже дров в очаг не наберешь! Вот наследство так наследство! Один смех, да и только.

Когда Брон отошел, Иглена уперла руки в бока и с гневом посмотрела на Валентину Ивановну.