Госпожа графиня - стр. 9
Смеяться они тут же перестали.
– Я бы на твоём месте прикрыла ротик, – сквозь зубы посоветовала Белла. Её лицо исказила гримаса ненависти. Впрочем, именно это выражение и было истинным.
– Да, Оливия, тебе стоит быть повежливее с нами, – Стелла тоже стала серьёзной. – Твоя жизнь зависит от этого.
– Вы убьёте меня? – я решила выяснить всё сразу. Ни к чему тянуть.
Теперь Стелла, оглядевшись, присела на стул. Расправила складки на платье и лишь затем посмотрела на меня.
– Всё зависит от тебя, милая сестрица, – она выделила последние слова голосом. Так, что сразу становилось понятно – это лишь издёвка. Продолжила Стелла уже совсем другим тоном. Теперь она размышляла: – Скорее всего, наш брат погиб. Но по закону признать пропавшего человека мёртвым могут только через год. И всё это время старшей в роду будешь ты, Оливия, то есть теперь уже я, – Стелла вновь хмыкнула, – ты ведь сумасшедшая.
– И почему бы вам не избавиться от меня без этого фальшивого опекунства?
– Почему фальшивого? – Белла обиженно надула губки. – Всё по закону.
– Дело в том, – продолжила её сестра, – что может случиться всякое, и есть вероятность найти Гилберта живым. Мы никогда не понимали, что наш брат нашёл в тебе, но ты его любимая игрушка.
– Да, братец расстроится, если мы от тебя избавимся.
– Поэтому ты теперь будешь безвылазно жить в хозяйской спальне, как и полагается графине.
– Станешь сумасшедшим призраком Дайн-холла.
Обе сестры захохотали, словно Белла сказала нечто очень смешное. А у меня от ужаса закружилась голова. Я представила, как проведу остаток жизни запертой в клетке. Как золовки будут приводить сюда гостей и показывать им меня – неопрятную, растрёпанную, опустившуюся…
– Ну уж нет! – стоило представить, что меня ждёт, как откуда-то взялись силы для отпора. – Я буду кричать о том, что вы со мной сделали. Каждому, кто придёт в ваш дом, кто подойдёт к моей двери. Всем, кого увижу под окном или в парке!
Я так разошлась, что последние слова уже просто выкрикивала. В запале пропустила, как Стелла сорвалась с места и, подскочив ко мне, залепила пощёчину. Когда щёку обожгло болью, я замолчала, поперхнувшись словами.
Золовка несколько мгновений смотрела на меня, испепеляя взглядом, а затем вздохнула.
– Что ж, – жёстко произнесла она, – ты не оставляешь нам выбора. Раз не хочешь по-хорошему, значит, будет по-плохому.
Стелла развернулась на каблуках, так, что подол хлестнул по ногам, и резким шагом направилась к выходу.
– Ну и дура! – припечатала меня Белла и двинулась следом за сестрой.
Значит, то, что они собирались сделать со мной поначалу, это «по-хорошему»? Всё ещё держась за щёку, я подошла к креслу и без сил осела в него. Из глаз покатились слёзы. Я попыталась стирать их рукой, но вскоре бросила. И попросту расплакалась.