Господин сердец - стр. 9

Было стыдно за свое приветствие, как никак, он помог мне с работой.

— Я думала, что врачи не курят, — сказала я, когда Варов прикурил, — вам же явно больше ужасов об этом известно.

Он ответил на удивление серьезно:

— Это наименьшее зло. Я начинал на скорой в кардиобригаде, и чудо, что не спился.

— Так тяжело?

По привычке казалось, что Варов съязвит или подденет, но он задумчиво посмотрел в никуда.

— Больше морально. У друга в машине умер ребенок, не довезли. Разъяренные родственники, разбирательства — естественно, врачи виноваты. Вот только родственники благополучно забыли, что к этому ребенку только на неделе трижды вызывали скорую, матери объясняли, что все плохо и нужна госпитализация. Но она же мать — ей виднее, она чувствует. Ну и дотянула до момента, когда стало поздно, а мы не волшебники. А ведь его можно было спасти.

Я по-новому взглянула на Варова. Заметила, что морщины на лбу и вокруг глаз были больно глубокими для его возраста, а не затуманенный алкоголем взгляд казался тусклым. Представилось, как он склонялся над умирающим в белом халате и стетоскопом на шее, делал массаж сердца, кричал медсестрам и старался, изо всех сил старался вдохнуть жизнь в неподвижное тело. Профессию врача ведь редко выбирают для карьеры: значит, он хотел помогать и явно принес миру больше пользы, чем большинство из нас — возвышенных творческих личностей и серых обитателей офисов.

Но Варов оставался Варовым, поэтому убил восхищение одной фразой:

— Что так расстроилась, Ку, метлу на штраф стоянку забрали и домой не на чем лететь?

— Умолкни, — буркнула я и потянулась к ручке двери, - избитая шутка.

— Что? — улыбнулся Варов, затягиваясь. Ветер играл его волосами и полами плаща, почему-то возвращая к образу самоотверженного доктора. — Ты ведь была ведьмой на какой-то новый год в школе.

— Я была феей.

Он посмеялся, поднося сигарету к губам. Красивый, гад, с тонкими, можно сказать, аристократическими пальцами и чертами лица. Он вызывал или восхищение, или раздражение — золотой середины не было никогда.

— Скажи, ты специально подстроил так, чтобы мы оказались в одной клинике? — спросила я.

— Конечно, — он пожал плечами, словно это было очевидно, и хитро улыбнулся: — над тобой забавно подшучивать.

Остаток дня прошел без приключений. Пока что от меня требовалось только просить заполнить анкеты, мерить температуру инфракрасным градусником, заводить электронные карты и провожать пациентов в кабинеты. Последнее мне даже нравилось. Думаю, многие испытывали благоговение перед больницами: местом, куда ты приходишь с надеждой, где, в буквальном смысле, вершились судьбы. Особенно приятно было видеть чистые, аккуратные кабинеты и опрятных докторов. Варов, конечно же, смотрелся лучше всех, сидя за столом в отглаженном халате и галстуке. За его спиной было окно, закрытое жалюзи, справа — смотровая кушетка. На стеклянных столиках в идеальном порядке лежали стетоскопы, тонометр, какие-то медицинские мисочки и блестящие инструменты. Белый кафель на стенах, ширма: вся эта строгость придавала какую-то загадочную красоту с легким эротическим подтекстом.