Горячее дыхание войны - стр. 24
– Зря вы так, товарищ старший лейтенант, – заступился Алексей. – Они же добровольцы, большинство из них коммунисты и комсомольцы. Некоторые в Гражданскую воевали. Многие отлично стреляют – учились в Осоавиахиме. Ну а опыта наберутся быстро. У меня ведь тоже ещё не много опыта. Давайте сначала посмотрим их в настоящем деле, а потом будем делать выводы.
Никаноров многозначительно хмыкнул.
– Много ты понимаешь, лейтенант. Когда попадём в настоящее дело, как ты выражаешься, будет уже поздно. Мы с тобой не в бирюльки играем, а ловим опасных агентов. Их немцы хорошо учили. Не нужно их недооценивать. Так вот, когда попадут эти добровольцы под автоматный и пулемётный огонь диверсантов, тогда мало никому не покажется.
– Но всё-таки не стоит так категорично…
– Стоит, лейтенант, ещё как стоит. Надо понимать, что может быть.
– Ну а вы сами, товарищ старший лейтенант, много задержали диверсантов? Вот так, чтобы один на один. Лично вы?
Никаноров неприязненно посмотрел на него.
– У меня была другая работа. Но если нужно, то и один на один смогу. Или вы сомневаетесь, товарищ лейтенант?
– Никак нет, не сомневаюсь. Просто я хочу сказать, что давайте не будем сразу хаять добровольцев Бронского. Уверен, они нам пригодятся.
Александр Никаноров, почувствовав, что этот разговор может далеко зайти и привести к нежелательным последствиям, смягчился. Он пообещал присмотреться к новым бойцам, а потом отдал приказ грузиться на автомашины и ехать к месту назначения. Бойцы дружно запрыгивали в полуторки, грузили ящики с боеприпасами, оживлённо переговаривались, шутили.
Никаноров сидел в кабине первой полуторки и нервно постукивал пальцами правой руки по колену.
– Пошевеливайтесь, товарищи! – недовольно выкрикнул он, высунув голову из открытого окна. Ему казалось, что можно было быстрей загрузиться в автомашины. А потом раздражённо бросил шоферу: – Заводи!
Вот так они и доехали в штаб 50-й армии: Никаноров сердитый и злой, а бойцы истребительного батальона весёлые и довольные.
Штаб располагался в деревне. Везде царило оживление. Впереди, там, где фронт, постоянно раздавалась артиллерийская канонада. Алексей, как только услышал её, сразу же разволновался. В последний раз разрывы снарядов и бомб он слышал перед ранением почти два месяца назад на Западной Украине. Это означало, что враг совсем близко.
Артиллерийская канонада подействовала и на бойцов истребительного батальона: они перестали шутить. Лица их сделались сосредоточенными, а у некоторых – хмурыми, но не испуганными. Алексей увидел, как один молоденький боец лет семнадцати так сильно сжал побелевшими пальцами свою трёхлинейку, что, казалось, ещё немного, и она треснет, согнётся или сломается пополам.