Гортензия в маленьком черном платье - стр. 16
– Это нехорошо, это совсем нехорошо, – сказала Елена, тряхнув головой. – А из-за чего вся эта паника?
– У меня на языке вертятся очень важные слова, которые я не могу сформулировать. И от этого я схожу с ума, и мне ничто не мило. Мой мозг не работает, никаких идей, хочется прыгнуть с крыши.
– А вот это хорошо. Страх, который тебе предстоит преодолеть, будет мостиком к твоему успеху.
– Вы не могли бы объяснить поподробнее?
– Чтобы стать взрослее, нужно отказаться от ощущения безопасности. Так говорила моя бабушка.
– Это как?
– Ты повзрослеешь и найдешь то, что надо именно тебе. Но в ожидании этого ты умираешь от страха. Это очень хороший знак.
– Плохой это знак! Я болтаюсь и плесневею….
Елена удивленно всплеснула руками: «В каком смысле?»
– Неважно, – сказала Гортензия. – Это у меня сейчас мантра такая.
Утром она работала с восьми утра до полудня. Дождалась, пока за Гэри захлопнется дверь, и уселась рисовать. Набрасывала яблоки и цветы на стебельках. Желтые такси, зеленые платья. Даже не позавтракала. Она ненавидела завтракать. От утренней еды ее тошнило. Ее желудок спал до полудня. Потом просыпался, требовал кофе с плиткой горького шоколада. И опять засыпал.
Елена подперла левой рукой щеку и достала четки, которые стала перебирать с полузакрытыми глазами.
– Все это уже как-то слишком эмоционально. Хватит уже думать. Надо развеяться.
– Мне не хочется. Хочется найти решение.
– Ты найдешь. Но для этого нужно время. Оно все рассудит. Иди, проветрись. «Художник – исключение из правил. Его безделье – это работа. Зато его работа – это отдых». Так сказал Бальзак. Иди, прогуляйся, сходи куда-нибудь.
– Я только этим и занимаюсь! Надоело уже. Я никогда ничего не придумаю.
– Вот беда-то! Никогда так не говори! – воскликнула Елена, воздевая к небу пальцы, унизанные тяжелыми перстнями с драгоценными камнями. – Если ты думаешь, что пойдет дождь, он пойдет! Если думаешь, что проиграешь, обязательно проиграешь!
– А вы предпочли бы, чтобы я сказала вам, что все хорошо? Хотите, чтобы я врала вам?
Елена обожгла ее взглядом черных глаз. Гнев вернул краски на ее лицо, словно часть живого света молодости, и Гортензия с удивлением увидела в этой вспышке лица всех женщин, которыми была в своей жизни Елена.
– Врать мне запрещается! – прорычала она. – Если ты хоть раз мне солжешь, Гортензия, ноги твоей больше не будет в моем доме.
– Тогда я говорю вам: дела плохи. Очень плохи. Мне хочется крушить все вокруг!
– Но ты не имеешь право при этом становиться занудой! Сейчас с тобой тяжело общаться, ты стала обременительна, непонятно, что с тобой делать. Давай, вали уже! Скоро придет мой массажист, мне нужно приготовиться. Иди сходи к Мими, я дарю тебе маникюр. Может, мозги встанут на место.