Городские ведьмы - стр. 24
Мужчина подчинился. Когда деньги лежали на столе, Таня подошла и взяла их.
– Ну вот и отлично. Тебе – твое. Мне – мое. После этих слов рука Григория Петровича опять безжизненно повисла и сползла со скользкой шелковой скатерти.
– А что с руками-то делать?
– С руками? Не знаю. Лечить, наверное, долго и мучительно. Может, и поможет кто. А вот я бы посоветовала прийти домой, лечь в теплую джакузи, включить пузырьки, и чтобы жена Леночка села рядом на стульчик, открыла Новый Завет и почитала вам десять заповедей. Раз сто примерно. Ручки и отходить начнут. А тебе, Лешенька, пусть мама почитает. Перед сном. Она ведь у тебя верующая?
Леша кивнул. Его босс опять стал краснеть, но сдержался.
– Сама-то, ведьма, Бога не боишься? Не тебе про него говорить.
– Нет, бандит, не боюсь. Я Бога люблю. Он меня Сам такой создал. Я перед ним и отвечу. Когда мое время придет. А кому про кого говорить… не тебе решать. Отвыкай решать, Григорий Петрович, за тебя уже все решили.
– Бог, говоришь, тебя создал? Что-то не похоже!
Таня нехорошо усмехнулась:
– Ты, я вижу, больше в дьявола веришь? Что ж, по тебе заметно.
Мужчина встал, они с Алексеем направились к двери. Их покачивало. Таня коснулась сознания парня за дверью, почувствовала, как он вздрогнул и очнулся от дремы. Сказала вслед уходящим:
– А все-таки, Григорий Петрович, человек ты не пропащий. Не лезь ко мне больше. И псов своих не посылай. – Она кликнула охранника за дверью: – Эй, Толик. Так ведь тебя зовут? Зайди, пистолетик со стола забери. Мне он без надобности. Впрочем, и тебе, если подумать, тоже. Выкинул бы, а то доиграешься… Как бы потом жалеть не пришлось.
Толик, испуганно озираясь, взял со стола оружие. Татьяна закрыла дверь. Да, дорого стоила история с Ариной. Дорого. Показалось, что воздух в квартире стал невыносимо плотным. Хоть ножом режь. Нечем дышать. Татьяна распахнула окно. В дом шагнул и уличный шум, и запах города… Да, денек сегодня выдался… А впрочем, все равно ничего нового: любовь, зависть, жажда власти. «Людское», – как любила говорить Зинаида Никифоровна, баба Зина. Единственный человек, которому сегодня по-настоящему пригодилась ее Сила, была девушка по имени Вера. Но если бы ее отец чаще бывал дома, а мать была менее жесткой, им бы вообще не надо было приходить к Татьяне. Будь в их семье достаточно внимания и любви к дочери, Вера сама бы постепенно собрала себя в одно целое. Таня захлопнула окно и, набросив на плечи пальто, вышла, закрыв за собой тяжелую входную дверь. Щелкнули замки. Спускаясь по выщербленным ступеням старой лестницы и случайно коснувшись перил, она заметила, что под руками что-то пощелкивает – с кончиков пальцев соскакивали искры и падали звездочками в яму лестничного пролета. Нет, никакой машины! Пешком, только пешком. Ветер с канала – лучшее лекарство.