Город в кулаке - стр. 12
– Мне надо идти… – неуверенно проговорила девушка.
– Никуда ты не пойдешь. Я все дела отложил, чтобы наконец-то решить твою проблему. Поэтому, что бы ни случилось, я ее решу.
– Да нет никакой проблемы, Андрей! О чем ты говоришь? – От былой Лизиной уверенности не осталось и следа. Она чувствовала себя маленьким ребенком, которого поставили в угол и забыли объяснить причину наказания. – Мне правда нужно идти. Давай потом…
– Нет, сейчас! Проблемы не будет, когда ты замуж выйдешь и…
– Тоже мне проблема! Да выйду, выйду я замуж, – прервала Лиза брата.
Ее раздражала эта глупая беседа. Она готова была сказать все, что угодно, лишь бы побыстрее все это прекратить и уйти.
– За кого я скажу, – подытожил Началов.
– Что? – Лиза расхохоталась и, поднявшись с табурета, раздраженно продолжила: – Ну все, хватит! Это уже дикость какая-то!
– Нет, Лизонька, это не дикость. – Началов тоже поднялся. Положив руки на плечи Лизы, он усадил ее на табурет и, нависнув над ней, зло зашептал: – Дикость, Лизонька, это когда такая девочка, как ты, сраному зэку три года верность хранит!.. Ты что, думаешь, я ничего не понимаю? Думаешь, не знаю ничего? – Увидев, что глаза сестры наполнились слезами, он, не меняя позы, равнодушно продолжил: – Я много чего знаю. Например, что Кулагин еще очень долго из тюрьмы не выйдет!
– Не надо, – прошептала Лиза, и слезы хлынули у нее из глаз.
Довольный достигнутым результатом, Началов провел ладонью по волосам Лизы и, отойдя от нее, стал медленно расхаживать по кухне с видом человека, которому весь этот разговор крайне неприятен.
– Не хотел я тебе всего этого говорить, Лиза, но ты меня вынуждаешь. Срок у него очень большой, а в этом случае из наших тюрем лучше уж вообще не выходить…
– Умоляю, перестань!
– Прости меня, но при таких сроках близкие заключенным скорой смерти желают, – словно и не услышав просьбы сестры, со вздохом продолжил Началов. – Ну, то, что он, если, конечно, доживет, выйдет дряхлым, больным, – это и младенцу понятно. Туберкулез, язва желудка, больные почки, печень воспринимаются в тюрьме как легкая простуда. Все это, Лизонька, еще полбеды… Ты уже взрослая девочка и должна понимать, что в тюрьме женщин нет. Законы там жестоки, и роль женщин там приходится исполнять молодым ребятам, таким, как Кулагин…
– Прекрати! Не надо! Замолчи!
У Лизы началась истерика. Она в голос рыдала, закрывая ладонями уши, чтобы не слышать гадости, которые говорил брат.
– Я должен был это тебе сказать. Я знаю, что тебе сейчас ужасно плохо. Но, я думаю, ты должна знать правду о положении вещей. Я желаю тебе только добра, Лиза! Я очень люблю тебя, сестренка.