Город мертвой ночи - стр. 33
Тогда Максимов бросился в сторону и перекрыл дорогу парню, который выглядел примерно его ровесником.
– Стой! Стой, ублюдок! Я тебя заставлю…
Но прохожий даже не удосужился сбавить темп. Он пёр напролом, прямо в грудь раскинувшему руки Сергею. Последний уже приготовится ощутить столкновение с довольно крупным человеком.
Только все произошло иначе. Сергей лишь почувствовал легкий холод и странное чувство, будто его коснулось некое облако. Он обернулся назад и заметил, что прохожий продолжает свой путь по заранее назначенной траектории.
– Прошел через меня.… Этот гад через меня прошел.… Как? Как на хрен это вообще может быть!?
Сергей говорил полушёпотом, как бы общаясь со своим подсознанием. Но оно предательски молчало, не желая давать ответ на этот важный вопрос.
Максимов замер на месте. Он принялся крутить головой во все стороны. Ему хотелось как можно скорее понять правду, которая была не самой приятной.
При тщательном рассмотрении, можно было легко заметить, что все люди одеты в черное. Какие-то бесформенные плащи с сапогами, напоминающие костюмы сатанинского культа.
А при еще более тщательном анализе появлялся до боли пугающий вывод. У прохожих не было лиц. Они были безликими. Без носа, рта, прорезей глаз.
Просто тени. Силуэты или голограммы, которые жили своей, понятной лишь им одним жизнью.
Возможно, они с радостью хотели подсказать Сергею, который час. Возможно, они с радостью желали указать ему правильную дорогу.
Но даже при огромном уровне желания они не могли этого сделать. Те, кто навсегда ушел в мир теней больше не могут помогать смертным. Для них потеряна связь с живыми. И этот закон сложно изменить одному напуганному человеку.
– Господи! Что такое, Господи!? Почему это вообще происходит? Это просто не должно происходить, – Сергей взвыл, упав на колени.
Он закрыл голову руками, ощущая, как многочисленные тени проникают сквозь его тело, будто вода через крупную марлю.
– Этого не бывает. Этого не существует. Такого не может происходить в нормальном мире. Я не хочу это видеть. Я не хочу, Боже. Какого же черта оно меня давит…
Чем больше Максимов причитал, тем сильнее ему хотелось упасть навзничь. А упав плакать, словно маленький ребенок, забыв о своем настоящем возрасте.
Но оставшейся долей здравого смысла он понимал, что в этом истерическом жесте вряд ли будет хоть капля рациональности. Поэтому путем неимоверных усилий, Сергей все-таки взял себя в руки.
Он открыл глаза и поднялся с холодной тротуарной плитки. Вокруг него никого не было. Улица была пустой и безжизненной.