Город мастеров. Беседы по существу - стр. 46
Реформа требует системного подхода, которого сегодня нет. Министерство образования должно формулировать запросы других ведомств, предпринимателей, общества в целом, быть посредником между ними и отвечать на вопрос: что требуется от системы образования? Сегодня этого нет.
И ещё – необходимы подготовленные кадры. Можно менять вывески, назвать школы гимназиями, а ПТУ – колледжами, но суть-то от этого не меняется. Да, основы экономических знаний полезны, но если мне сегодня предложат отдать час математики в пользу экономики, я не соглашусь. Потому что знаю: на математике любой учитель научит ребят по крайней мере решать квадратные уравнения. А учить экономике приходят зачастую дети лейтенанта Шмидта, которые сами с её основами познакомились вчера с утра.
Сформировать новый предмет очень трудно, должны быть и методики, и преподаватели. Экологи толкуют об экологии, хотят ввести новый предмет. Но у нас есть биология, география, химия – есть все то, о чем они говорят. Надо проанализировать эти предметы с точки зрения экологии. Может, школьников не тому учат? Тогда вы так и скажите, а не требуйте лишний час, который никого не спасет, но ученик будет пухнуть от перегрузок.
– У многих вузов есть так называемые базовые школы. Учишься в такой школе – считай, что шансы стать студентом у тебя неплохие. А будешь поступать в вуз с улицы – извини. Как вы на это смотрите?
– Всю жизнь я выпускаю математические, биологические, химические и другие профильные классы. Ребята успешно поступают в институты, и мы чувствуем связь с высшей школой. И вдруг в начале 90-х школьникам стало ясно, что для того, чтобы хорошо жить, надо идти не в университет, а торговать в ларьке у метро. И связь нарушилась, пропал конкурс в вузы. Профессора, преподаватели начали её восстанавливать, пошли в школы. Восстановили, даже с перебором: появился совмещенный экзамен, выпускной в школе – вступительный в вуз. Министерство теперь это запретило, но всё равно связи должны быть, чтобы вуз мог контролировать качество школьного образования. В своей базовой школе вузовские преподаватели видят школьников, и это очень важно. Я ведь знал и таких профессоров, которые спрашивали у абитуриентов то, что было в программе 30 лет назад, когда они сами учились в школе.
Не случайно одна из полезных вещей, которую предлагает школа, – это профилизация образования. Как учитель я вижу, что в старших классах это происходит стихийно, потому что ни ученик, ни его родители не хотят тратить время на очень среднюю школу, где учат всему и ничему как следует. Сколько, например, должно быть математики в выпускном классе – три часа, пять или все десять? Выбирать должен сам ученик. Это пример той осмысленной части реформы, где есть запросы со стороны общества или хотя бы родителей, которые чувствуют ответственность за ребенка.