Город Икс - стр. 20

- Да характер ты сможешь узнать и после. А сколько пар развалилось от того, что с характерами все отлично, а вот в постели полный швах?
- Я не знаю статистику.
- А я знаю. Не статистику, а просто разговоры людей – много, Нежка, много. И, получается, что в том мире, который мы зовем нормальным, все происходит шиворот-навыворот.
Может быть, она права. По крайней мере, «Икс» давал возможность подойти друг к другу с обратного конца. С «конца», в общем.
От этих мыслей я улыбалась.
Как ни странно, прогулка мне понравилась – новые впечатления колыхали внутри что-то еще пока запертое и потаенное, но уже рвущееся на свободу – некую новую меня. По непонятной причине хотелось снова облачиться в униформу и на этот раз прогуляться по какому-нибудь широкому и освещенному проспекту. Полюбоваться на прохожих…
Оказывается, это затягивало.
- Ну что, фильм?
- Фильм.
- Слушай, жаль, что у нас дивана нет. Может, потом прикупим? Размеры комнаты позволяют.
Я думала не о диване. Я думала о том, как в мебельном магазине буду соблазнительно водить пальчиком по мягким обивкам и рассматривать достоинства других покупателей.
Нет, «Икс» - это наваждение. Однозначно.

4. Глава 4

Глава 4

- Вы уверены, что умеете делать то, что требуется?
- Уверен ли я, что умею работать с кодом Комиссии? Конечно.
Энтони Кокс – человек, много лет назад основавший место, со временем превратившееся из трех публичных домов в гигантский индустриальный мегаполис, именуемый теперь Городом «Икс», рассматривал гостя пристальнее, чем следовало, но ничуть не стеснялся этого.
Программист, надо же. Он ожидал увидеть очкарика – именно так. Потому что очкарики – это люди, которые не желают видеть внешний мир и сосредотачиваются на внутреннем, существующем исключительно в их воображении. Мире логики, например. Программисты, как полагал Кокс, вообще не должны быть людьми от «мира сего». А этот, который удобно и буднично расположился в кресле напротив, точно был от «сего».
Он был сногсшибательным. Даже Энтони, никогда не слывший педиком, оценил это.
Логан Эвертон. Брюнет. Рост метр восемьдесят восемь – идеальная короткая стрижка (чуть удлиненная сверху), наглый разлет широких бровей, прямой нос, аккуратная щетина на лице и глаза такого глубокого синего оттенка, что неизменно хотелось поинтересоваться – а не линзы ли это?
Кокс был уверен – не линзы. Сидящий перед ним мужик не был ни выпендрежником, ни франтом, ни показушником – он был брутальным. Не «делано» брутальным – эдаким «журнальным мачо», - но истинным, от природы. Конечно, все эти мышцы, прорисовывающиеся даже под курткой, накачаны в спортзале, но вот все остальное – просто ах. Этот Эвертон был великолепнее всех моделей, которых Энтони время от времени использовал в рекламном бизнесе.