Горный весенний ветер - стр. 28
Митсури обожал это место, скрытое от любопытных глаз. Здесь, на площадке с утоптанной травой можно было потренироваться с босуто, тем более Синдзабуру неплохо владел кое-какими техническими приёмами. Босуто был немного короче и толще посоха бо, которым пользовались мастера бодзюцу[7].
О-Цую длинные косы связала в узел на затылке, закатала рукава короткого кимоно и на чистом отрезе ткани расставила угощение. Разлила по чашкам густой суп мисо с овощами, на рисовые хлебцы выложила маринованные грибы и сливы, порезала тофу. И только в самом конце с особой торжественностью вынула из корзинки моти, сладкие рисовые пирожки, и пододвинула их поближе к Митсури.
Синдзабуру выпил суп из чашки и бамбуковыми палочками затолкал в рот кусочки репы и лука. Ел он торопливо и неаккуратно, проливая бульон на одежду, хлебцы шумно перемалывал мощной квадратной челюстью. Тщательно зачёсанные назад и смазанные жиром волосы блестели на солнце – с такой причёской Синдзабуру ходил вторую неделю. В отличие от друга, Митсури никогда не спешил и наслаждался каждым кусочком. Смаковал, нюхал, причмокивал. Вот и теперь он полулежал, оперевшись на ствол кедра, и разглядывал идеально круглый пирожок. Зачем только Синдзабуру подпортил настроение упоминанием о предполагаемой невесте?
– Заткнись! Чтоб тебя сожрал гюки![8] – огрызнулся Митсури. – Кико уродлива и глупа. Я скорее съем соломенные сандалии нашей служанки, чем женюсь на ней.
О-Цую просияла от этих слов, но тут же спохватилась и строго сказала:
– Митсури, это невежливо. Кико не так уж и уродлива.
Митсури заметил, как на мгновение вспыхнуло радостью красивое лицо О-Цую. Ему нравилось разглядывать её чистую кожу, острую линию подбородка и ровные полукруги бровей, словно выведенные кистью. И, конечно же, он догадывался, что подруга давно и безнадёжно была в него влюблена.
– У Кико только одно достоинство. Она – дочь друга моего отца, – ответил Митсури и закинул в рот маринованную сливу. – Так может, ты женишься на О-Цую? Вы знакомы с детства, и рисовые пирожки она готовит лучше всех в деревне, – продолжал насмехаться Синдзабуру. Не говорил, а бабахал, точно камни срывались с гор. Девушка смутилась, не зная, куда деться от таких слов.
– Хм-м-м. – Митсури издал странный звук – смесь удивления и раздражения. – Сын старосты и дочь плотника? Думаешь, мои родители одобрят такой союз? Отец отыщет мне достойную невесту. Например, ту длинноволосую красавицу с оленьими глазами, дочь лекаря, которая живёт в деревне за рекой. – Он на мгновение задумался, посмотрел на погрустневшую О-Цую и ухмыляющегося Синдзабуру и ехидно сказал: – Поступим по-другому. Когда я стану старостой, заставлю вас пожениться и прислуживать в моём доме.