Горничная Карнеги - стр. 26
Когда я закончила с прической, миссис Карнеги поднялась с кресла, чтобы я занялась ее нарядом. Я уверена, многие дамы сочли бы ее черное платье слишком строгим и слишком простым: гладкая ткань без узоров, никаких украшений, кроме вертикальных складок по бокам, – но фасон все равно был гораздо затейливее и изящней всего того, что мы носили дома. Я быстро оглядела платье, пытаясь понять, как его расстегнуть, и наконец обнаружила ряд крючков, скрытых под декоративным швом на спине. От волнения у меня тряслись руки, и я так долго возилась с крошечными крючками, что уже отчаялась добраться до нижних слоев одежды. Я ждала раздосадованных замечаний хозяйки, но она как-то странно притихла и спокойно наблюдала за моими усилиями в зеркале. Окаянные часы на камине размеренно тикали, отсчитывая долгие минуты, в которые я медленно освобождала миссис Карнеги от мягкого кринолина из конского волоса, обтянутого защитным чехлом, от корсета, нижних юбок и пояса, на котором держались шелковые чулки.
Наконец я сняла с нее все, кроме нижней сорочки. В этой простой хлопковой рубашке без рукавов, доходящей ей до колен, с распущенными белоснежными волосами, рассыпанными по плечам, миссис Карнеги стала похожа на девочку, крошечную и совсем беззащитную. Такая миссис Карнеги меня не пугала, но я ощутила неловкость и смущенно уставилась в пол.
Наверное, что-то почувствовав, она нахмурилась и строго проговорила в попытке напомнить мне о моей роли:
– Ты ничего не забыла?
Я совершенно не представляла, что она имела в виду. Я попыталась быстро сообразить, какие еще обязательные процедуры могут понадобиться светской даме перед отходом ко сну, но на ум ничего не пришло.
– Прошу прощения, мэм. Я жду указаний.
– Ты не обработала мне ногти, девочка, – сказала она, указав на столик, где, должно быть, находился маникюрный набор.
Видимо, на моем лице отразилось полное недоумение, потому что миссис Карнеги ткнула пальцем в хрустальную чашу, рядом с которой лежали посеребренные инструменты, и раздраженно пояснила:
– Набери сюда горячей воды и начинай подпиливать и полировать.
– Да, мэм. Впредь я уже не забуду. – Я сделала ей реверанс, схватила хрустальную чашу и со всех ног бросилась в ванную.
Мама часто рассказывала о запросах требовательных дам из семьи лорда Мартина, но, наблюдая за тем, как в чашу льется вода, я не вспомнила ничего такого, что было хоть как-то связано с уходом за ногтями. Да и откуда бы мама об этом знала? Она мыла посуду, чистила картошку, и дальше кухни ее не пускали. Пресвятая Дева Мария! Что же мне делать?