Горничная Карнеги - стр. 14

А потому глубоко вдохнула и сказала:

– Приношу глубочайшие извинения, миссис Сили, за то, что прибыла к вам в столь жалком виде. Как я уже объяснила, путешествие по морю далось мне с трудом и прискорбно отразилось на состоянии моего гардероба, однако понимаю, что это не может быть оправданием. Тем более когда являешься в такой дом. – Я обвела сдержанным жестом гостиную миссис Сили, удивительно чистую и элегантную для Питсбурга – города, черного от копоти.

За краткую прогулку от дилижанса к дому миссис Сили я увидела на улицах столько грязи, что сначала не поверила своим глазам. Из высоких фабричных труб валил густой черный дым. Очертания белых вывесок, будто призраки, проступали на пепельно-серых стенах потемневших от сажи зданий. Почему мне никто не сказал, что индустриализация похожа на библейский ад?

Я виновато потупила взор, изображая пристыженность и смирение, и замерла в ожидании своего приговора.

Миссис Сили молчала. Я не смела поднять глаза. Она явно о чем-то задумалась. Возможно, пыталась соотнести состояние моего платья – грязного изначально, а теперь еще и почерневшего от сажи, успевшей впитаться в ткань буквально за пару часов пребывания в Питсбурге, – с моей относительно чистой и правильной речью. Возможно, соизмеряла свою репутацию как владелицы первоклассного бюро по найму домашней прислуги с тем ущербом, который могла понести, сделав ставку на меня. Из обрывков случайно услышанных – и нарочно подслушанных – разговоров между мисс Куинн и мисс Койн за восемь дней пути до Питсбурга я узнала, что моя изначальная догадка верна. Миссис Сили владела крупнейшим и лучшим в городе бюро по найму, в котором светские дамы за определенную плату подбирали себе в дом не каких-нибудь прачек или поломоек, а специально обученную высококвалифицированную прислугу. Она гордилась безупречной репутацией и придавала большое значение похвальным отзывам (она называла их «рекомендациями») о работе своих подопечных служанок. Должно быть, у той, другой Клары Келли рекомендации были превосходные, однако мой вид вызывал вполне обоснованные сомнения.

Терпение никогда не входило в число моих добродетелей, но сейчас вся моя будущность напрямую зависела от того, смогу ли я стать той Кларой Келли, которая требовалась миссис Сили. Продолжая хранить покаянное молчание, я наблюдала, как ее взгляд, задержавшись на складках моего грязного платья, переместился на мое лицо. Я посмотрела ей прямо в глаза. Она сомневалась. Сомневалась в моей истории, в моем акценте, в моей скромности. Но при этом хотела верить мне. Возможно, это было необходимо ей.