Горькое логово - стр. 78
– Да увидел, как водичка у грифона из пасти течет, и вспомнил, как его боялся… Ну, крана, – Сташка снял Венок и поискал глазами, куда бы его деть. Отдал Яруну: – Ты ведь никому не дашь его трогать? А то Веночек терпит только тех, кого я люблю…
Ярун осторожно положил Венок на стол:
– Знаю… Ох, знаю. Ты еще мал, чтоб его носить.
– Не… Чем я младше, тем он мне нужнее… – Сташка показал на открытую дверь в маленькую спаленку: – Мне туда? Как раньше?
– И это помнишь, – Ярун подошел, поцеловал в лоб, повел в спаленку. – Это… Многое исцеляет.
– А?
– Потом. Раздевайся… Слушай, а что ты мокрый-то?
– Насквозь, – кивнул Сташка и сел на пол снимать ботинки. – Камни таяли. А в гроте – ручеек… – он оглядел маленькую комнату с кроваткой у стены. – Я буду тут жить?
– Нет. Это комнатка на всякий случай: если ты заболеешь или будет много работы… Ну, в общем, когда тебе нужен будет присмотр, как сегодня.
– Как же тут… Все осталось, как было?
– Нет. Я восстановил, когда ты родился. Как сам помнил. Надеялся, что пригодится. Похоже?
– Я не очень хорошо помню, – сознался Сташка, сдирая с себя промокшие штаны и футболку. – Тут валялось много игрушек… О-ой, – он снял наконец штаны и вдруг увидел, что ноги-то… и руки… Все тело в каких-то черных страшных узорах! – Ай. Ярун!! Чего это я… Такой?
– Рано превращаться было, мал еще, – спокойно сказал Ярун, проведя пальцем вдоль черной вены по его руке. – Болит?
– Нет, – Сташка разглядел, что черные узоры – это все-все ветвистые и переплетающиеся, страшно потемневшие вены под кожей: – Кровь тяжелая… Не надо бояться, да?
– Выживешь. Но показывать тебя такого никому нельзя, – это ж… Ужас, – Ярун затолкал в белую сорочку и подтолкнул в кроватку. – Ложись. Дня за три пройдет. Поболеешь тут пока, отоспишься.
– Я хочу тут жить…
– Нет.
– Ну Яр, ну, хоть первое время… – белая подушка… И одеяло, как облако…
– Первое время – эти три дня. Потом – в Башню. Все, давай, отдыхай… Заслужил. Ничего, отлежишься. Сутки ты, наверно, проспишь… Буду приходить, будить, отпаивать, не испугайся спросонок, – Ярун наклонился, поцеловал в лоб и еще спросил, укрывая: – Так что ты понял-то там в гроте про себя, Сердечко? Кто ты такой?
– Дракон я, дракон… Всю жизнь думал – нет, чтоб ангел какой-нибудь, или хоть… пегас, так ведь нет, – чудовище же… Зверюга звездная…
– Спи, зверюга, – Ярун тихонько засмеялся. – Спи, не бойся.
8. Крипта
Солнце подобралось и защекотало теплом нос. Сташка выполз из сна и с тоской постарался запомнить золотистую невнятицу, что снилась… Открыл глаза: большая солнечная, как праздник, комната. Здесь не так пахнет, как у Яруна в покоях… А, ну да, этой ночью Ярун нес его подземными тайными переходами и объяснял что-то про Детскую башню, что уезжает по делам на несколько дней, а его, маленького, надо под охрану в башню, что пора привыкать… Сташка в полусне все плохо понимал, но соглашался, ведь Яруна надо слушаться… Он уехал? Тоска… А когда вернется?