Горький привкус ноября - стр. 50

– Надеюсь, тебе хотя бы немного стыдно.

Мирон Борисович въехал на территорию порта, откуда открывался вид на пришвартованные огромные суда, а затем остановился и заглушил мотор.

– Сидишь здесь и никуда не высовываешься, – серьезно сказал он, и почувствовала на себе его прожигающий взгляд. – Слышишь? Посмотри на меня! – Дорофеев грубо дернул меня за рукав, вынуждая ойкнуть и перевести взгляд на него. – Ты поняла меня?

Я судорожно закивала, и только после этого мужчина разжал пальцы и отпустил рукав моей куртки.

Выйдя из машины, он поднял ворот пальто, защищаясь от холодного ветра, и, не оборачиваясь, пошел в сторону охранной будки, рядом с которой курили несколько рабочих.

Остановившись рядом с ними, брюнет тоже закурил, выпуская облачко дыма, параллельно о чем-то договариваясь. И какие вообще могут быть дела у бизнесмена с простыми смертными?

Собственно, сейчас был идеальный момент для того, чтобы сбежать, ведь Дорофеев был занят и совсем не смотрел в сторону машины. Правда, что потом помешает ему, к примеру, прийти ко мне домой, где в это время может быть мама, которую я не хотела в это вмешивать? Ему известно, кто я и где учусь, он также знает, где я живу, а если бы и нет, то для такого человека, как Мирон Борисович добыть эти данные не составило бы большого труда.

Нервно забарабанив пальцами по сумке, пытаясь придумать хотя бы какое-то решение проблемы, я не заметила, как к внедорожнику вернулся Дорофеев, и испуганно вздрогнула, когда он открыл дверцу и забрался в салон, принося с собой запах моря и табака.

– Ну что, подумала над своим поведением? – Дорофеев повернул ключ в зажигании, и нажал что-то на сенсорной панели. – Я купил эту тачку пару недель назад, Маша, за очень круглую сумму: тебе и не снились такие цифры. В ней до меня не сидела ни единая душа, а ты, тупая малолетняя вандалка, просто взяла и уничтожила ее за каких-то пять минут.

Я вся сжалась и испуганно уставилась на него, будто мужчина мог сейчас начать бить меня за причиненный ущерб. А еще мне было очень обидно за то, что он меня обозвал.

– Но ведь ее можно закрасить, – пролепетала. – Я обязательно оплачу все до копейки!..

Мирон Борисович посмотрел на меня таким злым взглядом, что мне захотелось вмиг самоуничтожиться.

– Я не стану ездить на испорченной тачке, Маша.

– Тогда, может, лучше перепродать? – осторожно предложила.

– И продавать ее я тоже не стану. Легче сразу пустить ее на металлолом. Так что, Жарова, я это говорю к тому, что тебе придется покрыть всю сумму, которую я потратил на машину, – взгляд в глаза. – А это баснословная сумма.