Горький мед - стр. 4
– Не пытайся меня переубедить, – отвечал Фредрик. – Я выбираю Сент-Эмильон. И дело не только в вине. Там удивительно красивые места. Средневековый городок. Следующий раз – твоя очередь закупать вино, Майя, можешь тогда отправляться в Медок. А то все Мадейра да Мадейра.
Майя Мануэлла Гардиллейро была родом с острова Мадейра, из селения Каникаль, где обосновались китобои. Там у нее остались мать и брат. Отец жил в Норвегии, но с ним она не виделась. Фредрик и Тоб не пытались выяснить причину. Догадывались, что в семье не все ладно. Майя уже много лет как перебралась в Норвегию и вполне прилично говорила по-норвежски.
Они тянули жребий, кому первому ехать закупать вино, и Фредрик выиграл. У них было условленно, что раз в год кто-то из троих отправляется в известные винодельческие районы за винами для их ресторанчика; естественно, с государственной лицензией. Хороший стол требует хорошего вина, это было совершенно ясно. Самого хорошего.
– По-моему, ты глупый, ты пожалеешь, – сказала Майя, поднося ко рту бокал.
Втроем – Тоб, Майя и Фредрик – они сидели за своим особым столиком в «Кастрюльке». У них было заведено после закрытия вместе распить бутылочку доброго вина.
– Пусть Фредрик решает сам, – заключил Тоб, протирая круглые стекла очков. – И почему бы не Сент-Эмильон? Там производят одно из моих любимых вин – «Шато Павье».
Ему следовало послушать Майю Мануэллу. Следовало выбрать Медок. Но кто же мог знать, чем это обернется…
Прислонясь к большому влажному камню, Фредрик Дрюм уставился на трещину, через которую сверху просачивался свет. Пробормотал что-то про себя и вытащил из кармана предмет, с которым никогда не расставался, куда бы ни заносила его судьба. Это был кристалл в виде пятиконечной звезды размером с пятак, но намного толще, около сантиметра. Выточенный для него по специальному заказу после того, как несколько лет назад он прочитал книгу о таинственных свойствах и роли кристаллов в жизни людей. Суеверие было чуждо Фредрику Дрюму, но факт оставался фактом: каким-то образом этот кристалл контактировал с ним. Все зависело от верного толкования его окраски при преломлении света в пятиконечной призме.
Фредрик поднял звезду над головой. Она окрасилась в невыразительный желтоватый цвет.
Дальше начались странные маневры. Ползая на четвереньках по дну пещеры, он время от времени подносил кристалл почти вплотную к правому глазу, зажмуривая левый. И приговаривал про себя:
– Желтый… почти белый, голубоватый? Нет, поглядим теперь… снова желтый… желтый, черт бы его побрал! А здесь, здесь – красноватый? Розовый… точно, розовый… ближе к этой стене… осторожно голову… теперь красный… точно… красный, совсем красный! Так-так, спокойно, главное теперь – спокойствие.