Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников - стр. 56
<…>
Алексей Максимович, Вы стали судьбой в моей жизни, вы, при всем вашем оттолкновении от моего мира снов, вы разгадали вашим чутьем мою любовь к слову, и я обязан вам моим первым выступлением в литературе. И разве я это могу забыть?
Алексей Максимыч – в последний путь: вспоминаю Вас – Вы знали бедность, унижение и отчаяние… вспоминаю наши редкие встречи и очарование, какое легло мне на сердце. Прощайте! [МГ: PRO ET CONTRA С. 217, 219].
Однако говорить о прощании с Горьким не приходится. Ибо когда официальному советскому мифу о нем пришел конец, и он рухнул вместе с создавшей его системой власти, стало ясно что Максим Горький был ярчайшим выразителем ключевого момента истории XX века. Поэтому интерес к его личности не угасает. Напротив:
Горький – один из тех русский писателей, о которых исследователи в свете событий последних лет начинают писать заново [ХЕЙТСО. С. 5].
Глава I
Человек идеи: Горький как русский мыслитель
C начала ХХ столетия Максим Горький становится одним из духовных лидеров российского общества. В этом качестве он выступал добрых 40 лет (sic!), а затем в течение полувека наряду с классиками марксизма-ленинизма входил в СССР в когорту непререкаемых идейных авторитетов. Горький – ключ к пониманию идейного базиса, на котором строилось и зиждилось советское общество. Но только, чтобы воспользоваться им в этом качестве, надо сначала понять его самого, уяснить, в каких духовных измерениях обреталась его мысль.
При беглом взгляде мировоззрение Горького мало чем отличается от взглядов тогдашней радикальной интеллигенции. Но это лишь при беглом взгляде. С юных лет Горький пытался выработать собственное мировоззрение, которое отвечало бы на «детские» вопросы бытия. В рассказе «О вреде философии» Горький рассказывает: «Я давно уже чувствовал необходимость понять – как возник мир, в котором я живу, и каким образом я постигаю его? Это естественное и – в сущности – очень скромное желание незаметно выросло у меня в неодолимую потребность, и со всей энергией юности я стал настойчиво обременять знакомых «детскими» вопросами» [АГУРСКИЙ. С. 54].
Горький – признанный общепризнанный классик литературы, был столь оригинальным русским мыслителем, что Михаил Агурский добавлял к этому определению слово «религиозный» [АГУРСКИЙ. С. 54], а Павел Басинский так даже объявляет его создателем
новой, постмодернистской “религии Человека” (только в этом революционном смысле надо понимать парадокс “богостроительства” писателя)» [БАСИНСКИЙ (I)].
Напомним, что богостроительством называется в истории отечественной мысли этико-философское течение в русском марксизме, развивавшееся рядом видных философов и литераторов социал-демо-кратов в первом десятилетии XX века с целью интеграции идей марксизма и религии и основанное на генетическом родстве и предполагаемом сходстве социалистического и христианского мировоззрения, см. [НФЭ]. Его приверженцы не «искали» Бога как некую существующую надмировую сущность, а стремились «построить» его из мощи коллектива. Течение своей задачей ставило создание пролетарской, псевдо(sic!) – религии, в которой роль Творца-созидателя отводилась Новому Человеку [CIONI]. Позднее, уже в советское время, эти идеи были переосмыслены в сугубо этическом плане и организованы в своего рода катехизис