Горькая доля детства. Рассказы о днях оккупации - стр. 37

После этого мы сели в вагон очередного поезда до Буда-Кошелево и поздно ночью 21 октября 1944 года добрались до места назначения. Там возле здания райисполкома нас ждала машина, на которой мы приехали в поселок Красный Курган, где при ветлечебнице и жила тетя Аня. Подъехав к дому, в свете фар мы увидели ожидающую нас радостную тетю. Погода была теплая и пасмурная, но как-то по-особому приветливая. Начинался новый период в моей детской жизни.

(Из книги: Виктор Иванович Парфенов: к 80-летию со дня рождения / сост. Г. Ф. Рыковский и др. – Минск, 2014. – С. 56–66.)

Родился 19 сентября 1939 года в деревне Меженей Белыничского района Могилееской области. Исследователь в области физики неразрушающего контроля. Академик HAH Беларуси, доктор технических наук, профессор.

– В моей еще не окрепшей детской памяти запечатлелось не так уж много событий военной поры, но они хорошо запомнились из-за своей жестокости. Новый немецкий порядок был кровавым. Грабежи, расстрелы мирных жителей и сожжение деревень происходили буквально с самого начала оккупации. Нагрянувшие однажды и в нашу небольшую (17 дворов) деревушку фашисты не щадили ни малых, ни старых. Уничтожали всех подряд. Дело в том, что селеньице входило в зону, которую долгое время контролировали партизаны. Часто они здесь и квартировали. У нас, в частности, размещались бойцы 600-го интернационального отряда (с одним из них – австрийцем Фридрихом Пиецки – я не раз встречался после войны и переписывался с его женой).

Но и они не смогли нас защитить, когда немцы бросили против народных мстителей большие силы. Случилось это в феврале 1943 года. Мать вместе со мной и бабушкой вынуждена была бежать в соседнее село Малиновку, где проживали близкие родственники. Но, как оказалось, и оно было занесено карателями в кровавый список. Всех, кто не успел тогда укрыться подальше, надеясь отсидеться в погребах или подпольях, фашисты сожгли живьем. Людей согнали в гумно с остатками соломы, закрыли снаружи ворота, плеснули горючим и автоматной очередью подожгли строение. В огне погибли 53 человека, в том числе моя бабушка и тетя (сестра отца). Я и мама уцелели только благодаря расторопности дяди Коли, маминого брата, который вовремя вытащил нас из ненадежного домашнего укрытия и бегом увел в лес. А то бы мы с тобой сейчас не разговаривали.

Тяжело вздохнув, мой собеседник продолжал: – Молодежь во время оккупации партиями отправляли в рабство, а мою родную тетю вообще загнали в концлагерь. Вернулась оттуда замкнутой. Не любит разговаривать на больную для нее тему.