Горизонты Холода - стр. 44

Но едва разведчики стронулись с места, до наших ушей донесся уже такой знакомый боевой вой хошонов. А спустя несколько мгновений из теснины выметнулась вражеская кавалерия.

По первоначальному замыслу на этот случай дожидались своего часа пушки, заряженные картечью, однако сравнительно небольшое количество хошонов – всего сотни две или две с половиной – и вопрошающий взгляд командира кирасир ротмистра Зайцева решили вопрос в пользу тяжелой кавалерии.

Несоответствие фамилии кирасирского предводителя его внешнему виду и занимаемой должности уже давно стало в армии притчей во языцех, да и по всей столице провинции уже вовсю ходила шутка, что «не дай бог встретиться с таким “зайцем” в темном переулке». Двухметрового роста, с холодным взглядом глубоко сидящих серых глаз и носом-крючком, придающим его лицу хищное выражение, ротмистр скорее заслуживал фамилии Коршунов, Ястребов или чего-то в этом роде. Однако вся эта гора мышц в отполированных до зеркальности стальном шлеме и кирасе имела от рождения фамилию Зайцев, и поделать с этим ничего было нельзя.

Впрочем, Зайцева совершенно не беспокоило, что о нем думают окружающие. Человеком ротмистр был спокойным, увлеченным своим делом, и в развитии своего подразделения принимал самое деятельное участие, продолжая тем самым начинание царевича Алексея, создававшего практически с нуля таридийскую тяжелую кавалерию.

Честно говоря, я сам относился к этому начинанию достаточно скептически. Не отрицая в принципе значения кавалерии для данной исторической эпохи, я бы с большим удовольствием заменил замечательных четвероногих животных на механических бронированных монстров, но пока не имел возможности это сделать. Тот же путь, по которому пошел младший царевич, я и вовсе считал регрессивным, поскольку в эпоху начала расцвета огнестрельного оружия одевать в доспехи всадников и лошадей, да еще вооружать их пиками было явным откатом к средневековью. Однако же то, что в сражении под Корбином наши кирасиры проявили себя чертовски хорошо, являлось неоспоримым фактом, так что в данном случае я вынужден был признать свою неправоту. Ну и в награду за это я подарил Зайцеву идею «крылатых всадников».

Всякого рода специалисты до сих пор спорят о назначении крепившихся к седлу польских крылатых гусар пернатых конструкций, имитировавших крылья. Кто-то уверяет, что они были всего лишь декоративным элементом, кто-то считает, что во время скачки крылья издавали своеобразный звук, устрашавший противника, а кто-то заявляет, что крылья дополнительно защищали всадника от рубящих ударов в спину. Я же думаю, что правда кроется где-то посередине, то есть некоторую пользу приносили все перечисленные доводы, но ни один не был решающим.