Гори – и не сгорай. Рассказы о первой любви - стр. 2
Ну, а вы?
А мы подбирали с земли и в них бросали…
И кто кого?
Мы их! Они еще как от нас убегали!
Вы что же, все там были?
Все-все! Мы теперь Алину всем классом домой провожаем!
О, Господи, царица небесная! – вырвалось у Ольги Александровны.
После уроков Ольга Александровна зашла к «англичанке» Сусанне Ричардовне, невероятно высокой и невероятно худой, похожей на червяка в очках.
– Как у вас Угольков?
Сусанна Ричардовна отшатнулась, будто на нее пистолет наставили, приложила ладони к вискам:
Это какой-то кошмар!!
А что, Алина Красавина в вашей группе?
Увы!
А вы ей не предлагали перейти в другую группу?
Еще бы! Сто раз!
И что?
Не хочет!
Да вы что, неужели не хочет?
Ни в какую. Она еще упрямее, чем он… Аж зафыркала, когда я ей сказала, – как кошка прямо!
Учительницы задумались. Лица у обеих становились все суровее, все решительнее. Наконец, Ольга Александровна произнесла:
Значит, будем принимать меры!
И, пожалуйста, поскорее: просто уже нет сил терпеть!
Зима. Все в снегу. Посмотришь на небо – и кажется, что и оно засыпано белой крупой. От снега в школе как-то особенно светло, и учителя почти не включают свет.
После уроков в коридоре первого этажа на одной из дверей появилась грозная бумажка: «Тихо! Идет товарищеский суд!» Из-за двери иногда слышался грозный шум, а иногда стихало и звучал только один звенящий голос.
Потом дверь открылась. Вышли директор, три завуча. Потом несколько пап и мам. За ними показались бледные родители Степы и, наконец, он сам, нахохленный, возбужденный, красный, как рак, и одновременно унылый.
Последней вышла Ольга Александровна. Закрыла дверь, повернулась к Степе:
Ну, теперь ты все понял? Надеюсь, что понял…
Она потрепала его по голове.
Иди домой. И больше так никогда не делай!
Еще через два часа Степа одиноко стоял во дворе школы. Рядом с ним на скамейке – с десяток заготовленных снежков. Он ждал: у Алины был танцевальный кружок. Прихлопывал ладонями без перчаток, топал ногами. Но с места не двигался.
Ждать на этот раз пришлось недолго: всего час. В вестибюле школы зажегся свет: из этого света вышли Алина и Ира, ее подруга. Но он не видел Иру, он видел только ЕЕ.
Она сделала вид, что не замечает ЕГО. Когда они прошли мимо, он, не помня себя от радости, прицелился и запустил ей вслед снежком. Он бросал снежки лучше всех в классе, но на этот раз рука его дрогнула: комок снега, вместо того, чтобы попасть ей в спину, угодил пониже.
Степа испугался: вдруг она рассердится! Но она величественно обернулась и тоном злой старушки из очереди прошипела:
– Угольков! Я завтра все твоей маме расскажу!