Горец - стр. 40
- Готова?
- Да.
Мы спускаемся вместе, нас встречает гробовое молчание на первом этаже и угрюмые взгляды нескольких глаз. Кроме отца Давида и бабулика, присутствуют еще пять человек. Каждый смотрит на меня осуждающе и неприязненно, я чувствую себя, как возле стены позора. Не позволю им увидеть, как меня это задевает, задираю подбородок, встречаясь с каждым глазами.
Ощущаю ладонь Давида, он легонько сжимает мою руку, не улыбается, но в глазах вижу поддержку. Я уеду, а ему вот с этим еще придется жить, и с бабушкой тоже возникло недопонимание.
- Чувствую себя яблоком раздора, - каждый взгляд мне в спину подобно кинжалу. Вот любят люди толпой осудить, забить камнями и окунуть в свою неприязнь, а в чем суть, никому нет дела.
- Дело не в тебе, - пикает машина, открывает для меня дверь. – Просто я никогда не соответствовал их ожиданиям. Женись на тебе, осудили бы за то, что ты не той веры, не с нашего города, блондинка и еще смеешь высказывать свое мнение. Сейчас они объединились, чтобы осудить за поведение, нарушающее их представление о порядочности.
- И бабушка вместе с ними.
- Бабушка злится, что не все идет по ее плану. И через это я проходил, поэтому на ее счет у меня нет никаких переживаний, - он не выглядит убитым отношением родных, не улыбается, не пытается юморить. Я бы на его месте уже извелась, мне вот сложно держать лицо после стычки с отцом. Вываливаю на него все свои и страхи, и претензии, включаю и любящую дочь, и истеричку. Наша ссора проходит все стадии, от отрицания до принятия.
- Хадя! Хадя! – от дома к нам под навес бежит Хадя. Она в домашнем костюмчике, прижимает к груди зайца, волосы ее свободно разлетаются за спиной. Давид делает пару шагов ей навстречу, но девочка пролетает мимо него и цепляется за подол моего платья. Растерянно смотрю на Давида, положив ладонь на темную макушку. Он выглядит немного шокированным, перекрывает собой проход торопящим женщинам.
- Хадя, иди к бабушке, - бабушка Тамара не смотрит на меня, пытается обойти Давида, но он хватает ее за руку. – Что ты делаешь?
- Хадя поедет с нами, - пришел черед бабулика изумленно вскидывать брови вверх, молча наблюдать, как любимый внучок идет к соседней машине, достает автокресло и устанавливает в своем внедорожнике.
- Поедешь с нами кататься? – улыбаюсь малышке, она откидывает голову назад, в ее медовых глазах радостные огоньки, кивает головой. Не знаю, как перенесет девочка поездку, ведь ехать не час, но раз Давид решил взять с собой дочь, значит уверен в ней.
Мы уезжаем. В салоне играет кавказская музыка, Хадя улыбается и смешно крутит ручками в такт музыке, Давид часто бросает смеющиеся взгляды в зеркало заднего вида. Что-то сжимается в области груди, когда мы втроем пересекаемся глазами в зеркале, улыбаясь друг другу. Две пары карих глаз с разными оттенками, не ведая, заставляю меня теряться, смущаться.