Горец - стр. 36

- Но это ж формально.

- Вот давай и будем придерживаться формальности, секс только усложнит все. Ты совершаешь поступки, не думая, каким боком тебе выйдет твоя импульсивность.

- Господи, если ты переживаешь, что я внезапно воспылаю к тебе любовью, то будь спокоен, я не подвержена этой романтической ерундистике.

- Это хорошо, - убирает руки и делает шаг назад, а я тянусь за ним, как привязанная. – Ужин тебе принесут в комнату, не напрягай ногу. Будет болеть, завтра съездим в больницу.

- Спасибо за заботу, - скрещиваю руки на груди, насмешливо смотря на Давида. Задел. Даже обидел своими опасениями. Влюбиться в него мне не приходит в голову, даже во сне такое не приснится, а вот то, что он мне нравится, как мужчина, я не отрицаю.

Он смотрит на меня несколько минут, думает о своем, и мысли не особо приятны, потому что хмурится, поджимает губы. Ну и пусть хмурится дальше, создает себе морщины, меня это совершенно не касается. Возвращаюсь на кровать, ложусь, Давид сразу же оставляет меня одну.

Завтра точно напишу папе. Все объясню. Извинюсь за беспокойство.

Ужин мне приносит девочка, молчаливо ставит на поднос на кровать и уходит. Вечер мой проходит без происшествий и скучно. Смотрю по телевизору сериалы, нетерпеливо поджидая момента, когда можно будет закрыть глаза и проснуться уже в следующем дне.

Футболку мне заносит та самая девочка, что приносила ужин. Мне повезло, что в комнате была личная ванная, переживала, что придется пользоваться общей на этаж и занимать очередь.

Перед сном вспоминаю идиотскую примету: «на новом месте приснись жених невесте». Вот придет дурость в голову, а потом крутись всю ночь, но все же тишина, свежий воздух, переизбыток событий за день делают свое дело: я засыпаю. Приснился Давид. Это я четко запомнила, но сон был какой-то тревожный, беспокойный и мутный. Запомнила только, что возле меня терлась черная кошка, а потом больно укусила за руку. Надеюсь бешенством не заразила.

11. 11

***

Так хорошо я не спала сто лет, как бессмертная красавица, тьфу, спящая. Только разбудил меня не поцелуй красивого принца, а какая-то движуха во дворе, возмущенные голоса. Приподнимаюсь на кровати, прислушиваюсь. Говорят быстро, эмоционально и непонятно. На часах девять. Для меня рань, раньше одиннадцати никогда не вставала. Голоса все громче и сразу же становятся тише, движимая любопытством, встаю с кровати. Нога не болит, лишь при хождение тупая боль, но жить буду. Крадусь к лестнице.

- Это перебор, мама!!! - странно слышать "мама" от мужского баса явно взрослого мужчины. И я этот голос слышала. Напрягаю память, она сонно мне выдает летящей строкой «папа Давида». Ух, кажется, сейчас будет жарко.