Гордая птичка Воробышек - стр. 7
Глазки девушки виновато прячутся за припавшими веками, но вдруг выстреливают из-под ресниц безудержным весельем.
– Умная, да? – хихикает Танька, разворачивается на стуле и утыкается носом в мой раскрытый ноут. Предлагает, легко отмахнувшись, скользя цепким взглядом по строчкам «Ворда», устраивая остренький подбородок на кулачки. – Ну и рассказала бы что-нибудь из своего, Воробышек! Подумаешь! Какой-нибудь душераздирающий квест-хоррор! Ты же у нас по ужастикам мастерица. Выдала бы моему папашке что-нибудь кровожадное и ядовитое на ночь глядя. Из серии «Знойные девицы исчезают в полночь»!
– Не смешно, Крюкова, – сердито замечаю я. – Думаю, сегодня твой отец мой сомнительный талант вряд ли бы оценил по достоинству. Тем более ужастик с главной героиней в лице его дочери.
– Думаешь? – бесхитростно удивляется девушка и тихо раздражается. – Задолбал своей опекой! Где была? Кому дала? С кем спала? Как будто мне не двадцать, а пятнадцать, честное слово!.. Тэ-экс, что тут у нас… – бесстыдно таращит в ноут любопытные глазки. – О-о! – загадочно выдыхает и вновь тянется за колбасой. – «Послушник тьмы», пьес-са! Действующие лица…
3. Глава 2
– Тань, – я решительно сворачиваю текст и сгоняю девушку со своего насиженного места. – Давай потом, а? – предлагаю, включая чайник. Пододвигаю к краю стола завернутую в два полотенца, приготовленную на тихой общежитской кухне прошлой ночью тушеную картошку с грибами.
– Мне через два часа контрольную по «деталям машин» сдавать. Я и так дуб дубом, а тут еще из-за тебя вторую ночь без сна…
– Воробышек, я тебя люблю! – урчит довольной кошкой Крюкова и смиренно уползает в свой занавешенный яркими киношными постерами уголок. Через минуту гремит кастрюлькой и мило щебечет с родителем. А я сажусь за стол, открываю конспект, запускаю руки в волосы и ерошу мокрые пряди. И повторяю, повторяю в который раз такое чуждое и непонятное:
«…формула Журавского, в рамках принятых допущений, позволяет с достаточной степенью точности определить значение тангенциального напряжения в точках сечения. Для которых отношение линейных размеров удовлетворяет неравенство…»
***
Послушник тьмы
Пьеса
(отрывок)
Действующие лица:
Трактирщик
Перехожий (он же гость)
Бродяга
Филиппа (служанка)
Солнечный полдень. Трактир у дороги. На широкой, крытой гонтом веранде, увитой зелеными лозами винограда, за небольшим столом, уставленным нехитрой снедью, сидят двое и тихо беседуют. Один из них – крупный седой мужчина с рыхлыми покатыми плечами, другой – молодой человек лет двадцати пяти, в поношенном дорожном платье и прибитой пылью обуви. На столе овощи, мясо, хлеб; чуть в стороне – кувшин темного вина. Время от времени пожилой хозяин трактира властной рукой щедро наполняет из кувшина бокал гостя.