Горцы - стр. 18

– Это божья воля, и здесь ничего не изменить, – виновато улыбался уже потерявший надежду Мушни.

– Кута тоже друг Ахии, я с вами вместе поеду в Кюнлюм, попрощаюсь и подамся в родные края, – тоскливо посмотрел он на Большой Кавказский хребет.

Когда они прискакали в аул, во дворе собрались родственники: отец Ахии Тавшур и старейшина рода Жангуразовых Абрек, ожидавшие прибытия невесты и гостей. Ахия распоряжался во дворе, наводя порядок. В ноздри ударил запах варившегося за домом в котлах мяса. Сомнений не было: в этом доме готовились к торжествам.

– Где вас носит, почему я должен просить чужих людей помочь мне по дому! – накинулся Ахия на братьев. – Свадьбу Фатики будем праздновать здесь, – коротко отрезал он и, поворачиваясь к Мушни, добавил: – Ты одет, как на охоту, оденься поприличнее.

– Я уезжаю, Ахия, участвовать в свадьбе своей любимой девушки выше моих сил, – слёзы стояли на глазах свана. Ахия взял за плечи и усадил своего друга на скамейку тут же во дворе:

– Ты мне друг, но друг мне и Кута, если ты сейчас уедешь и не поздравишь его, это будет понято как твое малодушие. Останься, поздравишь его и поедешь, – сочувственно смотрел на друга балкарец.

– Хорошо, ради тебя пойду я и на этот шаг, но Фатику видеть не хочу. Это слишком большое испытание для меня, – махнул он рукой, направляясь в дом.

Свадебный кортеж не был еще виден в Кюнлюме, когда о его приближении известили выстрелы ружей. Фаэтон въехал во двор, женщины и дети со всего аула толпились во дворе Ахии. Многие из них не видели, но слышали о красоте Фатики. Жених был не менее красив: высокий, статный, наряженный, он был тут же во дворе. Когда невесте помогли сойти с фаэтона, сквозь накинутую на её лицо фату были видны большие черные, но грустные глаза. Здесь было много гостей, среди которых были занимавшиеся вопросом сватовства балкарский князь Навруз Урусбиев, и занимающийся вопросами проведения свадьбы кабардинский князь Аслан Клишбиев, и много других гостей. Рядом с Фатикой стоял Ахия. Кута вышел на середину круга и подошел к своей невесте и другу:

– Я много слышал от своего друга Ахии о его сванском друге князе Мушни Ратиани. Он рассказывал о его благородстве и мужестве, – посмотрел на друзей Кута.

У Фатики из глаз ручьем побежали слезы, невозможно было себя сдержать, когда ее будущий муж тепло говорил о том, кого она не забывала ни на секунду и готова была отдать за него жизнь. Кута, не делая паузы, уверенно продолжал:

– Когда я узнал, что он поехал на балкарскую свадьбу, чтобы увидеть свою девушку, я, беспокоясь за него, с братом Ахии прискакал туда. У чеченцев есть обычай дарить друзьям самый дорогой подарок. Еще не видев его в глаза, я зауважал и полюбил, как брата, этого свана. Думаю, самым дорогим подарком для него будет его любимая девушка.