Гончие псы - стр. 45

– Что-нибудь было украдено?

– Еще рано об этом говорить.

– Вы знаете, что он мог искать?

Однозначный ответ:

– Нет.

Лине открыла третье изображение. У мужчины во рту была сигарета. Рядом стояла собака.

– Еще вопросы? – спросил начальник участка.

Лине подняла руку, но заговорила, не дожидаясь разрешения:

– Что будет с его собакой?

Начальник участка посмотрел на следователя.

– Пока что она содержится в приемнике для бездомных собак станции «Фальк», – ответил он и встал. Пресс-конференция была окончена.

Отстранен. Это слово заставило Вистинга испытать дотоле неведомое ему волнение. Носились пустые мысли, бесформенные, ни за что не зацепиться. Вистинг сидел в кабинете с бумагой в руке и неподвижно смотрел в пустоту. Как будто его мозг хотел выиграть немного времени, прежде чем решать, как реагировать.

Чуждая ему неуверенность раздавалась внутри, как темная тень уныния. Ему казалось, что его душат. Его подташнивало, голова кружилась, он не мог ни понять по-настоящему, что произошло, ни принять этого.

Потом он встал со стула. Не стал ничего собирать, просто выключил свет и закрыл за собой дверь кабинета. На лестничной площадке пошел наверх, а не вниз. Поднялся на два этажа и вышел на веранду на четвертом.

Семнадцать лет назад и в кабинетах следователей, и внизу, в камерах арестованных, еще было можно курить, но когда Рудольфу Хаглунну нужен был перекур между допросами, они ходили сюда.

В углу стояли два стула и стол с переполненной пепельницей. Рудольф Хаглунн сидел на стуле, спиной к стене. Вистинг стоял у ограждения, на случай, если заключенный решит выбрать самый простой выход из положения.

Вистинг подошел к перилам и схватился за них. В воздухе висел мелкий дождь, он падал на лицо и прояснял мысли.

Костяшки его пальцев побелели; он пытался понять, что произошло и почему. Когда пришел результат анализа ДНК, он лишь подтвердил то, что они знали и так. Что они арестовали нужного человека. Дело было не только в ДНК-доказательстве. Он подходил под описание, которое дал мужчина на тракторе и сама Сесилия, в записи. К тому же его машина очень кстати исчезла, а алиби насчет рыбалки развалилось и ничего не стоило. Они были уверены, все до единого. Весь их опыт и здравый смысл говорили, что Рудольф Хаглунн был убийцей, но при этом они понимали, что если возникнет малейшее обоснованное сомнение в его виновности, то осудить его не получится. Вопрос заключался в том, соблазнился ли кто-нибудь из следователей возможностью склонить чашу весов в правильную сторону, подменив улику А-3 одним из окурков, затушенных Рудольфом Хаглунном в пепельнице на столе перед ним.