Гончая - стр. 19
– Можно я подумаю о них завтра? – процедила я сквозь зубы.
– Какая же ты! – он с досадой посмотрел на меня, сжимая кулаки, а я почти хотела, чтобы он меня ударил, уж тогда-то я перестану сдерживать и так ему врежу – мало не покажется!
– Не нравлюсь – найди другую, – противно, Боже! Как же противно было изображать из себя смирившуюся с положением вещей идиотку. Да на моем месте никто бы не выдержал, клянусь! – Ой! Я совсем забыла, тебе же и искать не надо. Одну тумбочку в блестящем платье ты себе уже нашел. Ну и как она? Хорошо сосет?
– Ну, ты же этого не делаешь, – довольно оскалился он. Твою же… Я ведь всегда думала, что у него самая очаровательная в мире улыбка. – Малыш, мне приятна твоя ревность, но раз уж у нас тут с тобой откровенный разговор… Тебе иногда стоит вспоминать о том, что ты женщина, а не бревно. Да, Мили хорошо сосет. Я бы с радостью вас познакомил. Глядишь, она бы тебя научила чему-то полезному...
Он мерзко хохотнул. А что? Ему хватит мозгов. Боже! Боже! Боже! Я ведь и в самом деле его любила! Как теперь жить? Как, зная, что я была такой идиоткой!?
– Шучу, не нужно так смотреть, – Доминик нервно провел рукой по волосам. – Не стану я вас знакомить. Черт! Почему же с тобой так сложно? Ведь это ты, ты сама виновата в том, что происходит между нами! Неужели не понимаешь? Будь ты немного поласковее, чуть более мягче… Да я бы даже не глянул на сторону никогда!
А. Ну, в принципе, классика. Кто виноват? Я виновата.
– Но ты ведь не женщина! Ты рыба размороженная. Твою мать. Хотя все к лучшему, как я и сказал. А ты.. Да ты радоваться должна, что на тебя хоть у кого-то встало, вместо того чтобы морду воротить.
И это я думала, что хуже уже быть не может? О, как я ошибалась…
– Так все, по глазам вижу, конструктивного диалога у нас с тобой сегодня не получится. Переходим сразу к десерту. Какой вариант развития наших отношений ты выбрала?
– Ты про то, пойду ли я работать в твой участок? – с трудом разжав челюсть, спросила я. – Не волнуйся, пойду.
Доминик подозрительно сощурился, и я испугалась. Гордость гордостью, но на кой черт она мне будет нужна, если он не поверит в мою браваду, и завтра меня меня свяжут по рукам и ногам, да еще и советовать станут, какую позу лучше принять, чтобы Охотнику Доминику понравилось.
– Но насчет всего остального, Дом… Без обид, но вот так сразу я просто не могу...
– Две недели, – перебил меня он.
– Что?
– Если через две недели ты снова начнешь нести эту пургу, я пойду на Комиссию.
Он развернулся и, не прощаясь, вышел, мой ответ его совершенно точно не интересовал. А напрасно. Именно в тот момент я для себя решила, что сделаю все от себя зависящее, чтобы никогда, ни при каких условиях в будущем между мной и Домиником не возникло бы «контакта». И от этого решения на душе было еще противнее, хотя, казалось бы, куда уж противнее-то? Напиться хотелось просто невероятно, но свидетели мне для этого были не нужны.